Космические колонисты (СИ)

— У разных землян тоже бывает несовместимый рацион: у кого аллергия, у кого диабет, у кого непереносимость лактозы. К тому же, северяне вполне себе уживаются, даже несмотря на то, что они беднее, и у них большая часть года зима. Так в чём же проблема? На объективные обстоятельства смотри. Почему стороны не видят способа мирно уживаться?

— Ну… Король что-то такое говорил о том, что не хватает ресурсов и жизненного пространства, перенаселение намечается, и поэтому нужна экспансия…

— Вот, уже лучше — капитан одобрительно кивнул, — Однако же площадь поверхности Евы — двадцать миллиардов сорок миллионов квадратных километров, при этом суши половина этой площади, и она намного богаче всеми полезными ископаемыми, чем Матушка-Земля, включая нефть и редкие элементы. Климат, конечно, сухой, но у водоёмов с этим проблем нет, а с развитием технологий воду можно добывать скважинами из больших глубин, а ещё использовать циклично. На Земле же так делали уже столетие. Да пусть сюда явятся ещё сто тысяч цивилизаций со всей галактики, а лучше и из других, как по мне, места всем хватит! Наша Земля несравненно беднее, а как мы там жили? Ещё и космос осваивали. Притом народу на квадратный метр страшно подумать сколько. Так тогда почему им всё-таки нужна экспансия? Почему не хватает ресурсов?

— Да не знаю! Может быть и те, и другие просто боятся чужаков, только и всего! Вот и пытаются бить на упреждение…

— Эдуард, блять! — капитан стукнул кулаком по столу.

— Ладно, ладно! Я понял: материализм — наше всё. Почему же не хватает ресурсов… Может, не рационально используют?

— Да, скорее всего — кивнул капитан, — Подумай. Они сами об этом говорили. Откуда необходимость в так называемой экспансии?

— С экономикой что-то не то?

— Что именно?

— Да не знаю я! Может, кто-то там у них хапает себе слишком много!

— Наконец-то правильный ответ — капитан облегчённо вздохнул, — И это материалистический ответ. Что ты так долго не мог допереть? Там эксплуататорское общество, очевидно же! Одни во дворцах жируют, а большинство существуют в халупах и батрачат с утра до ночи! Как ты мог этого не заметить?!

— Ну не то, чтобы я этого совсем не заметил, просто неужели это настолько важно? Разве это не естественный этап развития цивилизации?

— Естественный-то он, конечно, естественный, прямо как каннибализм, убийства на почве ревности или ксенофобии, болезни, детская смертность, загаживание природы и прочие замечательные органик-натуральные без ГМО вещи… Важно ли это? Ну, как тебе сказать… Наша цивилизация из-за это не досчиталась, по меньшей мере, много сотен миллионов замечательных людей, погибших в войнах; просто убитых; самовыпилившихся, не вписавшись в рынок или спятивших на работе; умерших от болезней или травм, вовремя не получив адекватной помощи; погибших из-за экономии на безопасности; откинувшихся от недоедания или от переработки. Неизвестно, сколько сотен лет развития мы потеряли. Неизвестно, сколько природных ресурсов было израсходовано впустую. Неизвестно, сколько прекраснейших продуктов труда было уничтожено из-за того, что у нуждающихся не было денег, чтобы купить их. Всё приносилось в жертву священной частной собственности, она превыше всего. Мы стали забывать на чём стоит наше благополучие. Сперва пандемия, экономические кризисы один хуже другого, экологические катастрофы одна за другой и, наконец, войны одна кровопролитнее другой — и до самых упоротых начало доходить, что только глобальная плановая экономика способна противостоять подобным угрозам, а ещё прекратить ежедневный выброс тысяч тон мусора и чудовищный перерасход ресурсов; и только уничтожение частной собственности открывает дорогу к звёздам. Возможно, в последний момент спохватились, ещё немного — и человечество вымерло бы, как тупиковая ветка эволюции.

Эдуард крепко задумался, почесал репу.

— Хорошо — сказал он, — Но чем лучше нынешнее правительство империи?

— Не знаю, может, и ничем — отвечал капитан, — Видно будет. Есть у нас план на этот счёт.

— Что, свергать будите?

— Мы? Нет, мы никого свергать не будем — с хитрой ухмылкой заверил капитан.

— Ладно. А чем тогда так плохи «Братья»? С чего ты их назвал фашистами?