Космические опера

Какие тайны скрываются за второй стеной, доподлинно не знал даже Гай. Конечно, он кое-что слышал о чудесах лечебной науки, но ничего конкретного. И посему, не стал врать (в первую очередь, оттого что не умел), отвечая на вопрос Олега, – «а, что там интересного?», а честно признался:

– Не знаю!

На этом их содержательная беседа и закончилась, так как в тонированной стене нехотя приоткрылась суровая на вид дверь и пропустила через себя шагавшего своим ходом Элая.

Выписанный аурриец хоть и выдавил улыбку в честь встречавшей его «делегации», но все равно выглядел невесело. Элай ещё больше осунулся, а его гладкая полупрозрачная кожа, как у всех ауррийцев словно подсвечиваемая изнутри (на что успел обратить внимание Олег), несколько потускнела. Образно выражаясь – «мрамор» помутнел. Но, тем не менее, он был жив и, что радовало, шагал на своих «двоих», а не катился на инвалидном кресле.

– Элай, брат, я рад видеть все твои оболочки в целости! – воскликнул Гай, приобняв товарища за плечи. – Эти ауролейрологи неплохо «заштопали» твое изрядно прохудившееся биополе. Хвала им!

– Да, они постарались! – сдержанно улыбнулся Элай и повернулся к простому земному парню, скромно стоявшему в сторонке. – Олег, я благодарен тебе за твой поступок!

– Ай, пустяки! – отмахнулся скромняга Белов, словно ему на самом деле было неудобно принимать благодарности. – Мы просто сочлись!

– Нет, это отнюдь не пустяки! – лил бальзам на душу Олега благодарный аурриец. – Меня навещал Орокл. Он мне рассказал, о том, как все было: и про нападение неизвестного преступника там, на менталотрансмитерре, и про захват корабля, и про метеоритный шлейф, и про намудов.

– Ишь какой молодец, – хмыкнул Гай, услышав об «мегамозге». – Ороклу нипочем даже неприступная цитадель медсектора. Появляется в нужное ему время, в нужном ему месте. Если бы я мог позволить себе такую роскошь как зависть, то этот телепорт был бы единственным объектом для неё.

– Крутой перец, ничего не скажешь, – согласился с Гаем Олег. – Кстати, это благодаря нему меня взяли на испытательный срок.

– Хм, об этом он умолчал, – задумчиво протянул Элай.

– Скромняга, – охарактеризовал Олег своего протектора. – Такой же, как и я.

Над дверью медсектора выдвинулись две трубки и заморгали красные предупреждающие огни.

– Чего это они? Расстрелять нас собрались? – принял Олег недружелюбно направленные в их сторону трубки за оружейные стволы.

– Нет! Это дезинфекторы. Сейчас наши медики напустят сюда своих газов для обработки территории прилегающей к сектору. Я же говорил, что у них по поводу стерильности имеется «пунктик», – пояснил Гай, беря Элая под руку. – Так что предлагаю покинуть это место и переместиться в кают-компанию.

– Категорически согласен! – с опаской поглядывая на «стволы» дезинфектора, поддержал предложение Гая Олег.

Не задерживаясь более ни минуты, они дружно направились в кают-компанию.

Встреча Элая с остальными членами оперативного подразделения напомнила Олегу подобные случаи в его родном земном управлении, когда они встречали товарищей по оружию после возвращения их из опасных командировок, удачно проведенных операций, выписки после ранений и… отпусков (в последнем случае с шутливыми «соболезнованиями»).

Вот и здесь, на затерявшейся в глубинах космоса базе, находившиеся в кают-компании галактические опера, с радостными возгласами приветствовали своего коллегу, поздравляли с возвращением и желали «светлых мыслей». Каждый из присутствующих стремился дотронуться до Элая, словно хотел передать ему толику своей силы.

Оттесненному в сторону Олегу, эта «картина маслом» показалось такой близкой, понятной и почти человеческой, что все окружавшие его инопланетяне, некоторые из которых выглядели просто чудовищно (взять хотя бы эту раскачанную «жабу»), стали ему ближе, понятней и… родней.

В этой непринужденной обстановке, даже хмурый Овий, не остался в стороне. Протиснувшись через окружавшую Элая толпу и приложив свою руку к его груди, он сказал дрогнувшим голосом:

– Я рад, брат, что живой! Будь всегда чист помыслами!

Лицо Элая, воспринимавшего поздравления и пожелания коллег со спокойной открытой улыбкой, после слов Овия опечалилось. Накрыв покоящуюся на груди руку товарища своей рукой, он ответил:

– Я вижу твою боль, милый друг! Она съедает твою силу, разъедает волю. Будь великодушен, не вини себя. Ты ни в чем не виноват.

– Твои слова идут от сердца, – вытянув свою руку из-под руки Элая, мрачно произнес Овий. – Но это только слова!

Овий пробился через притихшую толпу и быстро покинул кают-компанию. На несколько секунд в помещении воцарилась вязкая неловкая тишина.

Впрочем, длилась она недолго, так как в кают-компанию ворвался длинный и неуклюжий Мол. Сразу разглядев с высоты своего роста Элая в плотном кольце сослуживцев, он метнулся к нему с криками:

– Наш Элай вернулся! Хвала люминианским цефеидам, ты жив!