Космические приключения доктора Кинни

– Ты прав, Мака, – признал я, но не потому, что мне хотелось удовлетворить его тщеславие, а потому, что для меня всегда было полезно признать свою неправоту, чтобы извлечь из нее пользу. – Ты прав, мне нужно определиться с целью жизни. Что скажешь?

Старик был очень доволен.

– Наш разговор с Эдамом навел меня на эту мысль. Знай, Строкор, что выживание сильнейших – это правило, которое управляет как человеком, так и человечеством. Оно относится ко всему населению, Строкор, так же верно, как ко мне или к тебе.

– Мы, люди, которые сейчас являются единственными обитателями этого мира, происходим от расы людей, которые выжили только потому, что были приспособлены к жизни лучше, чем муликка, лучше, чем рептилии, самые приспособленные, безусловно, из всех существ.

– А раз так, то очевидно, что со временем либо наша империя, либо империя Клоу должна восторжествовать над другой. И останется сильнейший!

– Подожди! – воскликнул я. – Почему нельзя оставить все так, как есть, и навсегда?

– Это, – быстро ответил он, – потому что ты так мало знаешь о будущем этого мира. Но я прославился как знаток неба, и я говорю тебе, что с помощью некоторых сложных измерительных приборов, а также с помощью высшей математики можно очень точно следить за ходом развития нашего мира. И теперь мы знаем, что наш год гораздо короче, чем во времена муликки.

Я кивнул головой.

– Вполне справедливо, ведь по какой-то загадочной причине наши дни становятся все длиннее.

– Причина перестала быть загадкой, – сказал Мака. – Теперь известно, что Солнце – очень сильный магнит, и оно постоянно притягивает наш мир, приближая его к себе. Вот почему за последние сто лет мир стал немного более жарким; об этом свидетельствуют записи. И это же влияние привело к увеличению продолжительности нашего дня.

Он остановился и дал мне подумать. Вскоре я увидел все достаточно ясно: должно наступить время, когда растущее тепло солнца подавит все формы растительной жизни, а это будет означать удушье для человечества. Это может занять несметное количество столетий, но очевидно, что когда-нибудь мир станет слишком мал даже для тех, кто сейчас на нем живет.

Внезапно я вскочил на ноги и в возбуждении зашагал по комнате.

– Ты прав, Мака! – воскликнул я, окончательно взвинченный. – Две империи не могут существовать всегда. Со временем одна или другая должна победить, Йон так решил. И…

Я остановился и уставился на него

– Не мне тебе говорить, что это будет за империя!

– Я знал, что ты прозреешь, Строкор! У тебя ум твоего отца.

Я сел, но тут же снова вскочил на ноги – так велико было мое воодушевление.

– Мака, – вскричал я, – наш император не подходит для этой должности! Правда, в молодости он был храбрым воином, он честно завоевал трон. И мы позволили ему сохранить его, потому что он мудрый человек и потому что у нас было мало проблем с людьми Клоу после их поражения два поколения назад. Но сегодня он довольствуется тем, что сидит в своей комнате и цитирует банальности о "живи и дай жить". Черт возьми! Мне стыдно, что я вообще его слушал!

Я остановился и уставился на старика.

– Мака – слушай сюда! Если на то будет воля Йона, чтобы решить вопрос между людьми Клоу и людьми Вламаленда, то я намерен принять участие в этом решении!

– Да, мой друг, – спокойно сказал он, а затем добавил, словно зная, каким будет мой ответ:

– И как же ты собираешься действовать?

– Как мужчина! Я, Строкор, стану императором!

Глава III. Трон

Пока мы с Макой разговаривали, разразилась небольшая гроза. Сейчас, когда он уже собирался уходить, тучи рассеялись, и изредка сверкали молнии. Одна из них, однако, ударила в землю на таком близком расстоянии, что мы оба почувствовали запах дыма.

Мое сознание было живее, чем когда-либо прежде.

– Так что же это было, Мака? Я имею в виду молнию; у нас она бывает почти каждый день, но мне никогда не приходило в голову задаться этим вопросом.

– Это не тайна, мой друг, – сказал Мака, садясь в свою колесницу, чтобы не намокнуть. – Я сам наблюдал за этим с вершин высоких гор, где воздух так легок, что человек едва может набрать его в легкие; и я говорю тебе, что если бы не воздух, то у нас не было бы ничего, кроме молний. Пространство вокруг полно воздуха.

Он завел двигатель, затем высунулся под дождь и негромко сказал:

– Держись того, чему учил тебя отец, Строкор. Не имей ничего общего с женщинами. Перед тобой мужская работа, и будущее империи в твоих руках.

– И, – сказал он, удаляясь, – не забивай себе голову гаданиями о молниях.

– Ага, – искренне ответил я и тут же переключил свои мысли на новую для меня цель. И все же то, что только что сказал мне Мака, постоянно возвращалось в мою голову, и это происходит по сей день. Не знаю, почему я вообще должен об этом упоминать, кроме того, что каждый раз, когда я думаю о Маке, я думаю и о молнии, хочу я того или нет.