Космические течения

— Не будем спешить. У меня еще есть время рассказать тебе всю историю. Мы не могли с точностью идентифицировать труп и убийцу, однако шансы, что убитый является Даэмоном, а убийца — ты, были велики. Обнаружив рядом с телом золу от формы патрульного, мы поняли, что ты переоделся нобилем. Напрашивался вывод, что ты попытаешься завладеть яхтой Даэмона. Не преувеличивай нашу тупость, староста. Дело по-прежнему оставалось мутным, ты же находился в отчаянном положении. Недостаточно было просто напасть на твой след. Ты был вооружен и, загони мы тебя в угол, несомненно, покончил бы с собой. А твое самоубийство не входило в наши планы. Ты нужен властям Сарка живым. Крайне деликатное дело. Я смог убедить товарищей, что справлюсь с тобой в одиночку и тихо-мирно доставлю на Сарк. Ты должен признать, что мне это удалось. Честно говоря, сначала я даже усомнился, тот ли передо мной человек, который нам нужен. Ты расхаживал по ангару яхтклуба в обычном деловом костюме, а это — дикая безвкусица. Никто, включая меня, не представляет, чтобы яхтсмен явился на взлетное поле без подобающего наряда. Я даже заподозрил, что тебя отправили в космопорт в качестве приманки. Что ты дашь себя арестовать, позволив истинному убийце скрыться. Тогда я решил тебя испытать. Сначала сделал вид, что ищу замочную скважину справа. Запомни, на всех до единого кораблях замочная скважина располагается слева, и только слева, от шлюза. Ты не отреагировал на мою «ошибку». И это не все. Когда я спросил, преодолевал ли ты расстояние от Флорины до Сарка меньше чем за шесть часов, ты ответил, что случалось при благоприятных обстоятельствах. Невероятно! Рекорд трассы — свыше девяти часов. Я сделал вывод, что никакая ты не приманка. Твое невежество говорило само за себя. Я больше не сомневался: передо мной тот, кто нужен. Оставалось только подождать, пока ты уснешь (по твоей физиономии было видно, что ты отчаянно нуждаешься в сне), обезоружить и вооружиться самому. Колпак с твоей головы я снял скорее из любопытства. Хотел полюбоваться, как саркская одежда сочетается с твоей соломенной башкой.

Тиренс не сводил глаз с нейрохлыста. Вероятно, Дженро заметил, как сжались его челюсти, или просто догадался, о чем тот думает.

— Если ты на меня нападешь, я не стану тебя убивать. Не имею права даже в целях самозащиты. Но не рассчитывай извлечь из этого пользу. Только дернись, и я прострелю тебе ногу.

Силы покинули Тиренса. Обхватив руками голову, он рухнул в кресло.

— Знаешь, зачем я все это тебе говорю? — тихо продолжил Дженро.

Тиренс промолчал.

— Прежде всего мне нравится смотреть, как ты страдаешь. Я терпеть не могу убийц вообще, а туземцев, убивающих саркцев, — в особенности. Мне приказали доставить тебя живым, но это не значит, что путешествие должно тебе понравиться. А во-вторых, ты должен ознакомиться с ситуацией, потому что, когда мы приземлимся на Сарке, дальше дело будет за тобой.

— Что? — Тиренс поднял взгляд.

— Безопасники знают, что мы скоро прилетим. Даже не сомневайся, их региональный отдел отправил сообщение на Сарк, едва наш корабль покинул атмосферу Флорины. Но, как я уже сказал, для меня было жизненно важно убедить органы, что я справлюсь с делом в одиночку. И поскольку у меня получилось, это все меняет.

— Ничего не понимаю, — тоскливо пробормотал Тиренс.

— Я сказал, что тебя желают видеть на Сарке, — холодно ответил Дженро. — Однако в данном случае речь не о госбезопасности, а о Транторе.

Глава 14. Перебежчик

Селим Юнц никогда не был флегматиком[2], и год бесплодных поисков его нрав не улучшил. Он не мог спокойно сидеть и потягивать вино, когда в его душе все клокотало. Одним словом, он отнюдь не был Людиганом Абелем.

Выслушав вопли Юнца насчет того, что Сарку ни в коем случае нельзя спускать похищение и арест сотрудника МПБ, сколько бы шпионов Трантора ни было замешано в деле, Абель невозмутимо сказал:

— Думаю, вам лучше переночевать здесь, профессор.

— Я сам решу, что для меня лучше, — ледяным тоном возразил Юнц.

— Не сомневаюсь, дружище, не сомневаюсь. Тем не менее, если Сарк настолько осмелел, что поднимает бластеры на моих людей, существует немалая вероятность и вам попасть в переделку. Давайте переждем эту ночь у меня, а там посмотрим, что нам приготовил грядущий день.

Сколько Юнц ни горячился, призывая к немедленным действиям, это ни к чему не привело. Абель оставался таким же бесстрастным, почти безразличным, вдобавок его внезапно одолела тугоухость. С твердой учтивостью Юнца препроводили в отведенные ему покои.

Лежа на кровати, профессор таращился в слегка светящийся потолок, украшенный фреской (средненькая копия «Битвы у арктурианских лун» Ленгадена), зная, что не заснет. Затем его нос уловил слабый запах газа. «Сомнин!» — успел подумать Юнц и тут же провалился в сон. За те пять минут, что вытяжка очищала воздух от паров, профессор надышался достаточно, чтобы получить восемь часов здорового сна.

Юнц проснулся в холодном рассветном сумраке. Перед ним стоял Абель.

— Сколько времени?

— Шесть.