Космические течения

Улла Дженкаса с некоторой натяжкой можно было назвать поселковым фельдшером. Какое-то время он прослужил в подмастерьях у настоящего городского врача, благодаря чему был освобожден от работы в полях или на фабрике. Получилось не так уж плохо. Улл мог измерить температуру, выписать таблетки, сделать укол, а главное — определить, когда тот или иной недуг требовал поездки в городскую больницу. Без его полупрофессиональной помощи несчастные, заболевшие спинальным менингитом или острым аппендицитом, мучились бы сильно и недолго. А бригадиры ворчали, чуть ли не вслух обвиняя Дженкаса в заговоре с симулянтами.

Дженкас помог Тиренсу погрузить мужчину в коляску скутера, и они как можно незаметнее отвезли найденыша в поселок.

Вдвоем смыли присохшие к телу нечистоты и грязь. Волосы пришлось обрить. Осмотрев, насколько это было в его силах, мужчину, Дженкас вынес вердикт:

— Вроде ничем заразным не болен. Вполне упитанный, ребра не торчат. Уж прямо и не знаю, что с ним. Как думаете, староста, откуда он тут взялся?

Судя по тону, каким был задан вопрос, Дженкас сомневался, что староста сможет найти ответ, к чему сам Тиренс отнесся философски. Предыдущий староста управлял поселком почти пятьдесят лет — нет ничего удивительного в том, что местным требуется время, чтобы притереться к его молодому преемнику. И дело тут вовсе не в самом Тиренсе.

— Не знаю, Улл, — ответил он.

— Опять-таки, ходить он не может. Ни шажочка. Дите дитем. Значит, его сюда приволокли, да-а. Сдается мне, память он потерял.

— Какая болезнь может вызвать потерю памяти?

— Чего не знаю, того не знаю. Такое может приключиться, ежели человек умом тронулся, но в этом я не секу. Всех скорбных головой посылаю в город. А вы этого типа никогда не видели?

— Я же здесь всего месяц. — Тиренс терпеливо улыбнулся.

— Ну да, ну да, — Дженкас со вздохом извлек носовой платок. — Прежний-то староста был мужик что надо, в строгости нас держал. Я тут, почитай, шестьдесят лет живу, однако тоже малого этого в первый раз встречаю. Видать, из другого поселка он.

Дженкас был тучен. Из тех толстяков, которые уже рождаются пухлыми, а затем свою лепту в их вес вносит сидячий образ жизни. Поэтому фельдшер, разговаривая, постоянно отдувался и утирал красным носовым платком блестящий лоб, тут же вновь покрывающийся потом.

— Уж и не знаю, чего патрульным-то говорить, — добавил он.

А ведь верно. Беседы с патрульными было не избежать. Мальчишки разболтают все своим родителям, те примутся сплетничать друг с другом. Жизнь в поселке идет размеренно, и весть о необычном происшествии будет передаваться из уст в уста. Пока рано или поздно не дойдет до патрульных.

Патрульными называли сотрудников Флоринианского патруля. Они не были ни уроженцами Флорины, ни нобилями с планеты Сарк. Патрульные являлись наемниками, следившими за порядком и получавшими за это плату. Их не связывали кровные узы с поднадзорными, поэтому они не были склонны к поблажкам и попустительству жителям Флорины.

Патрульные пришли вдвоем, в сопровождении бригадира с фабрики, явившегося во всей полноте своей весьма ограниченной власти.

Особенного интереса к найденышу патрульные не проявили. Безмозглый идиот, может, и подпадал под их компетенцию, но тревоги не вызывал.

— Сколько времени тебе потребуется, чтобы его опознать? — спросил один у бригадира. — Кто этот человек?

— Я никогда его не встречал. — Бригадир помотал головой. — Он не из наших.

— При нем были какие-нибудь документы? — Патрульный повернулся к Дженкасу.

— Нет, сэр. Только тряпка на бедрах. Я спалил ее на случай инфекции.

— Что с ним?

— Рассудком повредился, так я скажу.

Тиренс ненавязчиво оттеснил патрульных к выходу. Им было скучно, и они не протестовали. Тот из двоих, который задавал вопросы, убрал блокнот и сказал:

— Ладно, наверх докладывать не о чем. Нас это не касается. Избавьтесь от него как-нибудь.

И они ушли.

Бригадир остался. Это был веснушчатый рыжеволосый мужчина с большими щетинистыми усами. Человек жестких принципов, он занимал свою должность уже пять лет; именно на нем в значительной степени лежал груз ответственности за выполнение фабрикой плана.

— Слушайте, с этим надо что-то решать, — раздраженно сказал он. — Народец только и делает, что судачит, а работать кто будет?

— Отправить парня к городским врачам — и вся недолга, — предложил Дженкас, энергично орудуя носовым платком. — Мне такая болячка не по зубам.

— В город?! — вскричал бригадир. — А кто платить будет? Платить кто будет, я тебя спрашиваю? Он — не из наших, правильно я понимаю?

— Вроде нет, — признал Дженкас.

— Ну и на кой тогда нам это? Выясните, откуда он, пусть за чокнутого платит его поселок.

— Уж и не знаю, как это выяснить. Сам-то чего можешь предложить?

Бригадир задумался. Кончик его языка машинально елозил по колючей растительности на верхней губе.

— Значит, так. От психа надо избавиться, — наконец изрек он. — Как советовал патрульный.

— Погодите-ка, — перебил его Тиренс, — вы понимаете, что говорите?

— Все равно он умрет, — сказал бригадир. — А так мы проявим милосердие.

— Нельзя взять и убить живого человека.