Космический камикадзе

Иван дал мне Приму, и спросил, какие у нас варианты путешествия дальше, минуя радиацию.

«Как он узнал?» – думал я. «Кто успел меня обогнать, и примчаться сюда, чтобы выложить ботанику такую интересную новость?».

Скажем так, обществом нашего корабля – теперь правили 16 женщин. Курсом корабля – несколько человек во главе со Стоцким. «Общество» жило отдельной жизнью, их больше не интересовал космос. Офицер Бугаев буквально сколотил банду, и объединил солдат такой целью: высадиться на жизнеспособной планете, и построить свое государство, потому что «а» – обратно мы не вернемся, «б» – командиры не знают, что делать, «в» – если они не знают, мы заберем руководство кораблем силой. Солдаты поддерживали Бугаева, в том числе и потому, что он был помолвлен с Нэнси. Нэнси, так называемый лидер мнений среди наибольшей части девушек – она учитель иностранных языков, невероятно красивая, у нее много подруг, которые хотят быть на нее похожи. Как говорится, «звёзды сходились» – солдаты, как маленькие «Бугаевы», а девушки, как маленькие «Нэнси»; но возможно, просто всем не хватало какого-то Божества или веры в более близкого Бога.

В момент нашего «стояния» 1969-1970, Бугаев и ещё трое офицеров, отправились в модульной кабине к планете «Z». Они вернулись через 12 часов, и в один голос заявили, что планета очень похожа на Землю: она зеленая, и там есть «движение», возможно это предметный ветер, и есть кислород. Однако, это не вызвало сначала горячего интереса в руководстве, а затем и в обществе. Видимо так и возникла идеология той самой «банды». Выход модуля в космос не был согласован: Буш думал, что разрешил Стоцкий, а Стоцкий думал, что разрешил кто-то другой. Роль Берегового вообще была странной – он не принимал никаких решений, ни кем не руководил, просто слушал, ел, что-то писал, и спал.

Были разговоры, что Береговой – это бартер за название шаттла. Раз, американское название стоит первым в начале «Брейксроу…», то американский зам будет вторым.

Другая часть общества, офицера Паксона – хотела и ждала войны с инопланетянами. Они старались не унывать, и четко знали, что вернутся домой. У них тоже были женщины.

«Разбитая» интеллегенция, вроде меня – ничего не знала, или не хотела знать. Выход Бугаевского модуля в космос, и безумная теория о жизни на другой планете, дали условный знак: «делайте, что хотите, – но за пределами командирского отсека».

Я сказал Ивану, что лететь дальше, с научной точки зрения – не имеет смысла. До Андромеды мы не долетим, и даже не доживём. Будем болтаться в межзвездной среде пока есть топливо, и в лучшем случае – нас не разорвет радиация.

Помню, как в этот момент раздался «чих» с другого конца отсека. Иван виновато улыбнулся. А я понял, почему он вдруг так любезно пытался меня заболтать и просветить «новыми» открытыми для меня, порядками.

Мы прошли сквозь кусты и джунгли, и ближе к иллюминаторам увидели лежащую в открытом гробу, девушку:

Нина читала книгу, на полу была кружка чая.

«А правда, что мы скоро домой полетим?» – спросила она милым голосом.

«Это гроб Стоцкого, прошу, не говори никому, что он используется не по назначению» – сказал Иван.

«Ясно. Иван вступил в общество. Он изменился. К нему ходит Нина. У них тайны» – думал я на обратном пути.

Нина мне тоже понравилась. Вдруг меня поразили две ядовитые мысли: Нина может быть моей, и на планете Z может быть жизнь.

***

Мы несколько раз меняли курс, и наконец поймали необходимый ракурс: есть «лазейка», своеобразный тонкий извилистый ручей, через который можно пройти – к полнейшей темноте впереди с намеком на несколько тусклых пятен, минуя радиацию и метеориты. Межзвёздная среда?

Было решено – туда и обратно, и всё.

Ещё один год путешествия выдался «удушающим» для команды. Мы шли медленно, аккуратно. Настроение в обществе закипали сильнее – этот «ручей», был всё тем же космосом, только более опасным, с радиацией вокруг. Здесь почти не было планет – люди давили на своих лидеров, не где было бы поселиться, не с кем было бы воевать. А путь назад – всё длиннее.

В октябре 1971 года, ученые, перешедшие на сторону Бугаева, посчитали, что макси-модуль сможет долететь до планеты Z, если немедленно развернется. Они спустят один из двух модулей на поверхность – и проверят наличие жизни; если её не будет – остаются минимум теорические варианты лет через 20 додрейфовать до Солнечной системы, а там запросить помощь с Земли. Максимум – выбрать другую из множества вероятных планет для жизни.

Стоцкий опомнился, настрого запретил отстыковку, но Бугаев пытался сохранить свою любовь и лидерство, любой ценой. 21.11.71, Брейксроу стал меньше в два раза. Отсек растениеводства вместе с Иваном и его Примой также остались в улетевшей половине.

После этого случая, Буш и Стоцкий сдружились, и можно сказать стали единомышленниками. В новогодние дни 1972 года, произошло столкновение. Наш корабль с чем-то столкнулся, и «отскочил» на тысячи километров назад.

Лучше всего этот случай описал из солдатов Паксона, Джек: «я обоссал штанину».