Космический маршал. В списках не значится

— Не совсем невинные игры? — усмехнулась я, дойдя до верхней ступеньки. — Девочки, нежные мальчики или что посерьезнее?

— Всякое бывает, — подмигнула поджидавшая меня молодая женщина. — Но место надежное, служба порядка предпочитает обходить его стороной. Когда есть кредиты… — Протянув ладонь, произнесла: — Джулиана Хор.

— Элизабет Мирайя, — подавая свою, назвалась я тем именем, под которым меня ей передал Айси.

Его характеристика этой барышни была примечательна. Звучала она так: «Несмотря на свой довольно юный возраст, эта девочка уже демонстрирует хищнические повадки».

Стоило признать, что я была с ним согласна, достаточно оказалось краткого разговора. Цену за наше сотрудничество она выставила сразу, как только я представилась — интервью. Пределы разумной наглости ей тоже были известны — ее интересовала не маршал Элизабет Лазовски, а журналистка Элизабет Мирайя. Окончательно расположила к ней ее готовность предоставить окончательный материал на мою цензуру.

Эта особа действительно собиралась делать серьезную карьеру, умея правильно определить условия сделки и оставить о себе приятное впечатление.

— Идемте, Элизабет, — приглашающе повела она рукой, указав на дверь. Так выглядела тяжелой и… неприступной. — Тут очень надежные кабинеты, за что я и люблю это заведение. Гарантия, что ни одно слово не выйдет за его пределы.

— И часто приходится пользоваться? — лишь бы поддержать разговор, поинтересовалась я, заходя следом за ней в помещение.

Что ж… специфичность развлечений, которым здесь предавались, больше не вызывала сомнений. Комната разделена на две части. В одной — два столика и широкие низкие кресла вокруг них. Ковры; темная ткань в обивке стен; золотые нити, вырисовывающие замысловатые узоры; тяжелые портьеры, прикрывающие генераторы искажающих полей. Вазы, расписанные соответствующими узорами; статуэтки; картины на стенах. Все, что бы создать соответствующее настроение.

Во второй, за прозрачной перегородкой, стойка с разнообразными принадлежностями для сексуальных развлечений.

— Если вас смущает, — заметив мой взгляд в ту сторону, улыбнулась Джулиана, — можно выключить свет.

— Я просто задумалась, с кем бы из своих знакомых хотела оказаться там, — со смешком бросила я, устраиваясь на небольшом диванчике. Стоял тот чуть в стороне, не столь откровенный обзор.

— И как? — в предвкушении приподняла она бровь.

— Это уже интервью? — уточнила я. Когда она вздохнула и отрицательно качнула головой, попросила: — Давай начнем с дела.

Обзорку по операции Ровера я получила, как Шторм и обещал, через час после разговора с ним. Та была короткой — я многого и не ожидала, но в ней чувствовалась рука профи. Шурочка, лучший аналитик Славы. Если где-то что-то есть, она это откопает.

Она и откопала.

Я даже не рискнула представить, с каким выражением лица Шторм читал эти строчки, прежде чем отправить мне… Вряд ли там была просто ярость…

В протоколе одного из допросов, к которым подпустил Эниз официальный папочка ее несостоявшегося жениха, мелькнул позывной: Менторо… Я и запомнила лишь потому, что командный тут же перевел мне его, как Наставник. С того самого, забытого языка, на котором Фратеко означало Братство, а Компато — Милость. Он же встретился и в отчетах группы О-два, осуществлявшей дальнее прикрытие команды Ровера. Курировал ее вездесущий полковник Вихрев, как раз после этого провала и ушедший в отставку.

А еще… два слова: Приам, контроль. На большее доступа Шторма к личному делу этого самого Менторо не хватило.

Среди множества возникших у меня предположений, одно выглядело достаточно убедительно, чтобы его проверить. Этот самый Наставник после Фринхаи мог остаться на Приаме. Присматривать, так сказать, за последствиями. И в историю с Ровером он влез по этой же самой причине…

Хотелось верить, что мое чутье и в этом случае не ошибалось, но… единственный способ доказать это — попытаться найти этого самого Менторо.

Но это было второй задачей, и не для пусть и зубастой, но еще слишком молодой журналистки. Перед ней же я поставила другую — попытаться выяснить, где находилась мать Лео в момент его зачатия и подобрать возможные кандидатуры на отцовство среди тех, кто в это время отирался поблизости.

— Давай начнем, — согласилась со мной Хор, передвигая кресло поближе. — Как ты понимаешь, добраться до нужных архивов было непросто…

— Это можно опустить, — усмехнулась я.

— Так — всегда, — буркнула она вроде как недовольно, чтобы продолжить уже серьезно: — Ты оказалась права, твоему Лео Нируи тридцать четыре года. Подданный шейханата, родился на Эстерии. Зарегистрирован при рождении, как Лео Ясин, фамилия изменена на Нируи, когда ему было около девяти. Причина — второй брак.

Джулиана еще что-то рассказывала о детстве и юности Лео, но я уже ничего не слышала, продолжая невидяще смотреть сквозь нее, вспоминая последние минуты перед посадкой на лайнер, который должен был доставить меня на Приам.