Космический маршал. В списках не значится

— Ночная подсветка, — добавила я, — четыре внутренних лифтовые кабины и двенадцать снаружи. Высота — двести пятьдесят метров. Шесть ресторанов, около двадцати закусочных, пункт медицинской помощи, стапельная зона для посадки каров. Количество портов на Эстерии? — продолжила я… допрос, без малейшей паузы.

— Семь. Два главных — Эстерия Альяс и Эстерия Шох, четыре грузовых, и один внутренний, который стыкует, в том числе, и транзит.

— Девятнадцать, — скривилась я.

— Остальные двенадцать — военные, — вроде как обиделся Кабарга.

— А я разве спросила про гражданские? — с задумчивой улыбкой парировала я. — Что такое Аякс?

— Последний писк моды на Эстерии. Смесь порошка кротоса и изэлена. Светится в ультрафиолете. Официально — запрещенная штука, но это не мешает ей быть популярной.

— Чем опасен?

— Кроме того, что блокирует работу сканеров, может вызвать тяжелое отравление, если изэлен плохо очищен.

— Контрольные пункты… — Закончить не дало пришедшее на комм сообщение. С трудом сдержалась, чтобы не вздрогнуть. — Свободен, — бросила хмуро, отметив, что адресатом значился Куиши. Командир группы дознания, с которым мы работали вместе с Шаевским.

Дождавшись, когда Александр покинет каюту, активировала внешку. Отчет, который запрашивал Ровер. В сопроводиловке отметка о копии, ушедшей мужу.

Бегло просмотрев, поднялась с дивана. Внешка дернулась следом, став детонатором для всплеска ярости, с которой до этого момента я все еще справлялась. Заставив эмоции заткнуться, перебросила данные на планшет. Сведений становилось все больше, понимания — меньше. Объяснять это тем, что идет период накопления информации, уже не получалось.

Полковник в отставке Анатолий Вихрев.

Его дочь — Анна, совсем не просто так оказавшаяся рядом с Виктором Шаевским, в те годы еще курсантом Академии.

Ее любовник, теперь тоже полковник, Сергей Матюшин. Непотопляемый штабной, явно имеющий серьезного покровителя, который весьма основательно прикрывал его делишки.

Владис Скорповски, когда-то служивший под началом Вихрева и ставший, по предположениям аналитиков Славы, специалистом по устранению у Матюшина.

Были еще Вислав Козельский — высококлассный хакер, которого мы с Дарошом подставили стархам, накачав запрещенной у них дурью, и его брат — Адам, маршал-стажер, на нашу удачу не прошедший экстремальный отбор.

Это те, о ком мне было известно, но ведь тогда, на следующем на Таркан лайнере, кто-то помог Скорповски сначала весьма удачно спрятаться, а затем и скрыться. Да так, что натасканные Штормом парни не сумели ни найти этого кого-то, ни взять след Владиса. Был и… нету. Исчез, оставив после себя труп Радова и едва живого Валева.

Вопрос: «Кто?», звучал в последние месяцы неоднократно, а уж какие только версии не выдвигались… одна изящнее другой, но… ни одной зацепки, ничего, что могло бы натолкнуть на правильную идею.

Вывела на еще один экран список сотрудников службы безопасности, обслуживавших тот рейс. Их уже «трясли», да и не раз, но…

Фамилии «Уваров» в нем не было, это я помнила и так.

Фамилии «Уваров»…

Твою вселенную!

Дать запрос Ханазу — фактически сдать себя с потрохами, у этого тоже хватка. Оставался разговор с самим Уваровым, раз память решила меня так не вовремя подвести. Сведения о своих нам передавал Звачек, глубже не копали, чтобы не вызвать ненужный интерес. Информация о прежних местах службы там была, но настолько она соответствовала действительности?

Мысль словно этого и ждала, тут же напомнив о названии планеты, на которую я наткнулась, проверяя за Валевым и Шуте оперативку. Жена Уварова погибла там, где сейчас фиксировалась концентрация нашего контингента, прошедшего военную службу или отметившегося среди наемников.

Таких совпадений не бывает.

— Дарош, — вызвала я Звачека. Если кто и мог мне сейчас помочь, так только он. — Мне нужно поговорить с твоим знакомым.

— Это ты про Лешку? — невинно поинтересовался невидимый мне Дарош. — Хочешь о жизни потолковать?

Судя по интонациям, мой координатор был не совсем трезв. О его способности держать градус мне было хорошо известно, так что либо игра на публику, либо… до недавнего времени он не знал, кто именно виноват в смерти жены своего приятеля. Да и знал ли вообще?!

— Ты еще не забыл, какой именно виски я предпочитаю? — сделав вид, что не заметила намека, уточнила я.

— Не забыл, — уже несколько иным тоном отозвался Дарош. — Мы к тебе или ты к нам?

Хотела сказать: «А потом оправдывайся перед мужем», — но, посчитав, что упоминание о семье в данном случае будет выглядеть бестактно, просто ответила:

— Давай уж по сложившейся традиции.

Уже подойдя к двери, вернулась. Блистер с рабочим набором иньекторов находился в спальне, пришлось идти туда.

Опять воспоминания… Теперь уже о Зерхане. Иштвар Руми, Николя, бар, в котором мы нашли Горевски, добывавшего на изнанке внешне успешной жизни сведения, от которых срывало самообладание. Для меня тогда все только начиналось…

Прижав тубу к руке, сорвала держатель.

Вопрос, стоило ли одно-единственное имя моих будущих мучений, даже не стоял. Если оно окажется в том списке…

Я была уверена — окажется.