Космический принц и его заложница

– На одну из планет в очень интересной системе. У звезды три планеты. Первая – мир на уровне отсутствия разумной жизни. Что-то типа той, где мы были. Природа, никем не тронутая, красота. Вторая планета с развитием уровня, может, чуть пониже, чем у твоей Земли. Мы ее не трогаем, потому что она застыла в развитии уже много-много сотен лет.

– Это как? – нахмурилась я.

– Сначала ам.

Я с такой силой куснула вилку, что чуть не отхватила часть вместе с креветкой.

– Ну вот так, – продолжил Александр, – мы ее давно ведем исключительно внешне. На орбите висит спутник-невидимка, собирает данные, но… жизнь на планете есть, а исследовательской активности – нет. Они не проводят запуски ракет, не исследуют космос или верхние слои атмосферы, не выводят спутники. Жизнь там словно остановилась по какой-то причине, жители не хотят развиваться. Не слишком типичный случай, но подобное уже бывало. Знаешь, фантастика о мирах, где все ушли в виртуал или потеряли способность к саморазвитию, – не такая уж фантастика. Нам в целом интересно выяснить, что там случилось, но такие экспедиции требуют кучи денег, и пока бюджета нет.

– А третья планета?

Мне выдали особенно большой кусок креветки, и несколько секунд я размышляла, как к нему подступиться. Если бы не внимательный взгляд Александра, есть было бы проще. По крайней мере я бы не парилась, достаточно ли изящно жую.

– А третья – что-то вроде курортного местечка для среднего класса. Там достаточно дружелюбная естественная природа, много небольших отелей, куча разных рас и видов. Мы там затеряемся в два счета и немного переждем, ну и заодно я встречусь с одним… мм… существом. Надеюсь, он просветит меня, кого послали за нами на охоту.

Мне еще хотелось спросить, что будет дальше, когда все кончится, что делать мне в новом мире. Что будет, если Александр погибнет. Что будет с папой, если он сдастся им. Что будет с ним, если не сдастся. Но вкусный обед под негромкое гудение корабля и легкий настрой так не хотелось портить, что я проглотила все неприятные вопросы. Только от одного не удержалась:

– А над чем работает папа? Ты говорил, какие-то военные системы, разработки, но что в них такого опасного? Я думала, ничего страшнее ядерного оружия нет.

Александр тяжело вздохнул. Он явно не планировал обсуждать это, но по какой-то причине и не отказывал, как раньше, в ответ на все вопросы.

– Это сложно, Брилли. Я не до конца понимаю, что он делает и как, потому что никогда не имел дела с такими технологиями. Но я знаю, что лет десять назад один из наших научных центров совершил прогресс в области матмоделирования будущего. И одна из моделей показала полное уничтожение цивилизации в таком виде, в каком мы ее знаем. Спецы сделали анализ опасности технологий и пришли к выводу, что развитие – это хорошо, но есть некий потолок, когда общество перестает двигать науку во благо и начинает двигать ее во вред.

– Но ведь все зависит от того, как использовать полученные знания. На Земле технологии не всегда работают правильно, мы могли самоуничтожиться миллион раз.

– Ну да, и многие миры так и делают. Погибают из-за изобретения ядерного оружия или даже огня. Некоторым везет. Нам везло миллионы лет. И мы, кажется, достигли потолка. Понимаешь, есть неопасные технологии – относительно, разумеется. Космические корабли, системы жизнеобеспечения и безопасности можно развивать бесконечно. А есть, например, редактирование генома… в малых дозах оно полезно: убрать врожденный дефект, спасти жизнь долгожданному ребенку. Дальше – больше. Поменять цвет глаз, волос, кожи. А потом? Приделать крылья, хвост?

– Ядовитые шипы? – не удержалась я.

– Но-но, попрошу не трогать честно полученное от эволюции. Но в целом можно и шипы. И если такая технология станет простой, как три копейки, то каждый сможет вмешиваться в геном человека и мы получим целый мир сверхлюдей с непредсказуемыми ошибками в днк и неизвестно каким характером. То же самое и с клонированием. Хорошо, если это клонирование органов для пересадки. А если это клонирование людей для каких-то темных целей? Поэтому мы отказались от клонирования разумных существ и очень дозированно ведем исследования по оцифровке сознания. И таких нюансов много.

– И папа работает над чем-то опасным?

– Над номером один в рейтинге. Над искусственным интеллектом.

– Над разумным компьютером? Я думала, у вас уже такие есть.

– Компьютеров, которые бы себя осознали, – нет. Разумные машины, Брилли, это очень жуткие противники. Гарантии, что не начнется противостояние с ними, нет. А твой отец продвинулся в создании ИИ дальше всех. Именно осознанного искина, который знает, кто он, имеет эмоции, чувства и свои желания.

– А я думала, эмоции – это химические процессы.

– Не всегда и не полностью. Живые существа, несмотря на наш уровень науки и медицины, все еще не слишком хорошо изучены. Мы не можем ответить на вопрос, что такое сознание и в какой момент оно появляется, а твой отец, кажется, смог. И на данный момент, Брилли, искусственный интеллект, осознавший себя, – самое страшное оружие во вселенной.