Космический рубеж

В это самое время на площадку подтянулись еще несколько боевиков, в руках у каждого были лопаты, которые они передали британским миротворцам, а сами обступили их полукругом – так, чтобы держать на прицеле. Тумани отошел чуть в сторону. Филдинг, Григорьев и другие пленники, остававшиеся в клетке, наблюдали за тем, как их товарищи по несчастью начали рыть землю. «Неужели расстрел? – думал Виктор. – Но почему именно здесь и сейчас? И ямы… Они собираются закопать трупы прямо в лагере? Что-то не вяжется…»

Когда яма была вырыта до нужной глубины, у «томми» забрали лопаты. После этого Тумани дал отмашку своим подручным, и они тут же огрели британцев прикладами своих автоматов. Те рухнули в яму, после чего боевики принялись их закапывать. Пленники в клетке смотрели на это стеклянными глазами. Как только была брошена последняя горсть земли, главарь пустился в пляс. Он прыгал по только что засыпанной яме и выкрикивал какие-то заклинания. Боевики в такт его прыжкам хлопали в ладоши. Казалось, что эти пляски с хлопками длились целую вечность. Наконец Тумани остановился, несколько манерно взглянул на часы и приказал своим прихвостням снова взяться за лопаты. «Только откапывайте осторожно, – предупредил он и пояснил: – Их тела не должны быть повреждены». Для пленников, сидевших в клетке, это объяснение мало что значило. Они внимательно следили за продолжением действа, устроенного шаманом и его головорезами. Последние орудовали лопатами действительно осторожно. И когда первый из них добрался до тела одного из британцев, лопата была отброшена. Миротворца приподняли и, прислонив к отвалу, поставили так, что из ямы торчала лишь его голова. То же вскоре было проделано и с остальными «томми». Один из подручных передал главарю небольшой мешочек, и тот с видом умудренного старца прошествовал вдоль ямы, причем так, чтобы из клеток было видно, что именно он делает. А делал он, идя от головы к голове, одно и то же – запускал руку в мешочек, извлекал оттуда горсть какого-то порошка и сыпал его на макушку очередному британскому миротворцу. При этом из его рта вырывались странные гортанные звуки, о смысле которых можно было только догадываться. То ли это были специальные заклинания, то ли шамана просто подташнивало от запаха используемого снадобья.

Эта часть ритуала длилась несколько минут. Когда Тумани встал сбоку от ямы, «томми» один за другим стали шевелиться, будто ожили. Но их движения были такими, будто это не оправившиеся от вынужденного пребывания под землей люди, а живые мертвецы! Ошарашенные пленники в клетке это сразу уловили. А шаман громко и внятно стал объяснять, что произошло «на глазах изумленной публики».

«Эти английские собаки, – напыщенным тоном говорил он, – были зарыты в землю и находились там до потери дыхания. Однако они не умерли. Я не дал им умереть, но и ожить им тоже не дал. Я провел священнодействие вуду, и сейчас все эти солдаты превращены в зомби. Теперь они не станут подчиняться ни майору Филдингу, ни даже лично английской королеве! Властвовать над ними могу только я! Теперь они подчинены мне и беспрекословно выполнят любой мой приказ!»

Словно в подтверждение своих слов, полевой командир приказал выдать новоявленным зомби оружие. Им вручили автоматы, а Тумани лично приказал, чтобы они стерегли клетку с пленниками. Григорьев смотрел на все это и не мог отделаться от мысли, будто видит какой-то странный фильм, снятый по сказке про Урфин Джуса и его деревянных солдат.

Зомбированных миротворцев оставили одних возле «тюряги». Прежние охранники вместе с остальными боевиками получили разрешение расслабиться в этот вечер. «Бабы, спиртное, наркота», – коротко обозначил главарь спектр дозволенных им разрешений, а сам удалился к себе «для занятий магией». Боевики на это ничего не сказали, но были уверены, что программа вечернего отдыха командира не особо сильно будет отличаться от дозволенного им. Впрочем, с кем конкретно Тумани собирался «заниматься магией», они не знали. Да этого и не нужно было знать, пленниц имелось предостаточно.

Прапорщик смотрел на недавних товарищей по несчастью, и у него никак не укладывалось в голове то, что с ними было сотворено. Он не верил, что человека можно вот так запросто и необратимо превратить в ходячий труп. О своем неверии он поведал майору, пытаясь убедить того, что такое в принципе невозможно. Лоренс внимательно слушал Виктора. По виду британца можно было лишь догадываться, какие чувства он испытал, видя, что сотворили с его подчиненными. Он тоже склонялся к мнению русского и был готов проверить его предположение на практике, тем более что боевики ушли в загул.