Космикомические истории: рассказы

С того момента я не знал покоя: надо было расквитаться с ним. Я мог бы поступить, как он: теперь, когда я знал места, оказываться там на несколько минут раньше его и перехватывать новорожденные атомы! Но это было б слишком просто. Я хотел поймать его в ловушку, достойную его коварства. Первым делом я стал создавать фальшивые атомы: в то время как он посвятил всего себя своим предательским налетам, я в укромном уголке толок, дозировал, скреплял весь находившийся в моем распоряжении материал. На самом деле его было очень мало, — фотоэлектрическое излучение, опилки магнитных полей, потерянные по пути нейтрино, — но, скатывая шарики и смачивая их слюной, я смог соединить все это вместе. В общем, приготовил некие корпускулы, по поводу которых, если приглядеться, было ясно, что никакой это не водород и не другой приличный элемент, но тот, кто, как Pfwfp, на бегу хватал их и украдкою совал себе в карман, мог счесть их настоящим свежесотворенным водородом.

Пока он ничего еще не подозревал, я двинулся его маршрутом впереди него. Я хорошо запомнил все места.

Пространство изогнуто везде, но в некоторых точках — больше, чем в других: там пустота образует своего рода излучины, бухты или ниши. В этих самых нишах раз в четверть миллиарда лет с негромким звоном и возникает, как жемчужина меж створок устрицы, сияющий атом водорода. Проносясь мимо него, я клал его в карман, а на том месте оставлял фальшивый. Pfwfp ничего не замечал: алчный, ненасытный, он наполнял себе карманы этим мусором, тогда как я накапливал сокровища, выношенные в лоне вселенной.

Наши партии теперь складывались по-иному: я все время запускал новые атомы, притом успешно, тогда как у Pfwfp все завершалось неудачей. Он трижды пробовал бросать, и трижды атом рассыпался, словно раздавленный пространством. Теперь Pfwfp искал любой предлог, чтобы расстроить партию.

— Давай же! — наседал я. — А не сделаешь бросок — будешь считаться проигравшим.

А он:

— Нет, когда атом разрушается, засчитывается ничья и начинается новая партия. — Это правило он выдумал буквально на ходу.

Я не давал ему покоя — скакал вокруг, запрыгивал ему на плечи, напевал:

Сам, наверно, понимаешь:
Не бросаешь — вылетаешь!
Если ты очко теряешь,
Мне его ты прибавляешь!

— Ну, хватит, — промолвил Pfwfp, — давай сменим игру.

— Идет! — сказал я. — Почему бы нам не позапускать галактики?

— Галактики? — Pfwfp вдруг просиял от удовольствия. — Согласен! Только у тебя ведь… у тебя же нет галактики!

— Есть, есть!

— И у меня!

— Ну так давай! Кто выше?

И все новые атомы, которые были у меня припрятаны, я метнул в пространство. Сначала они вроде бы рассеялись, потом сгустились в этакое легкое облачко, оно стало расти, расти, внутри его образовались раскаленные сгустки, которые вращались и вращались, в конце концов образовав спираль из новеньких созвездий, и та, вертясь и выпуская струю, устремилась в противоположную сторону, а я за ней, держа ее за хвост. Теперь не я своею волей заставлял лететь галактику — галактика влекла меня, висевшего у нее на хвосте. Иначе говоря, ни верха больше не было, ни низа, только расширявшееся пространство, и посреди него — галактика, и она тоже расширялась, а я, подвешенный к ней, строил рожи Pfwfp, от которого нас отделяли уже тысячи световых лет.

Когда я сделал первый ход, Pfwfp скорее извлек всю свою добычу и запустил ее уверенным жестом того, кто ожидает, что на небе развернет свои витки бескрайняя галактика. Увы! Только трескучее излучение, беспорядочное мерцание, и вдруг все затухло.

— И все? — крикнул я Pfwfp, который, весь позеленев от гнева, грозился позади:

— Ну, погоди у меня, чертов Qfwfq!

Но мы с моей галактикой тем временем летели среди тысяч других галактик, и моей, которая была новее всех, завидовал весь небосвод — так она буквально обжигала своим юным водородом, ребяческим бериллием, младенцем-углеродом. Зрелые галактики пускались наутек, надутые от зависти, а мы надменно гарцевали прочь от них — таких тяжеловесных, старомодных. Так убегая друг от друга, мы пересекали все более разреженные и пустынные пространства, но постепенно в пустоте вновь стали появляться тут и там как бы размытые брызги света. Это были множественные новые галактики, образовавшиеся из едва возникшего вещества, — еще новее, чем моя. Вскоре пространство стало насыщенным, обильным, словно виноградник перед сбором урожая, и мы летели друг от друга прочь, — моя галактика от более юных и от пожилых, а юные и старшие — от нас. Но только попадали мы в пустые небеса, те снова наполнялись, и так далее.

Во время одного из таких заполнений пустоты вдруг слышу:

— Ну, теперь-то я с тобою поквитаюсь, предатель Qfwfq! — И я увидел, как за нами мчится свежеиспеченная галактика, а на конце ее спирали, выкрикивая в мой адрес оскорбления и угрозы, — старый мой товарищ по играм Pfwfp.