Космо Хилл. Супернатуралист

— Плесени, — закончил за него Повторюшка. — Конечно. Растительный яд. Растительные волокна останавливают его действие. Нам нужны растения.

Космо проковылял к букету.

— У нас они есть. Прямо здесь.

Он достал из букета один цветок и, разорвав стебель и листья лилии на мелкие кусочки, не теряя времени засунул часть из них в рот. Остальные передал Повторюшке, который последовал его примеру. Стефан схватил еще один цветок и тоже стал жевать стебель.

Они яростно работали челюстями, не обращая внимания на резкий, неприятный вкус. Стебли были жесткими, они расщеплялись на волокна, которые было трудно разжевать. Но Космо и его товарищи не сдавались, перетирая волокна между коренными зубами. Зеленый сок стекал по их подбородкам. Наконец они выплюнули комки зеленой пасты на ладони.

— Обработайте рану, — сказал Космо.

Дитя Бартоли распорол брюки Моны и сплюнул жвачку на след укола на бедре девушки. Стефан добавил свою часть пасты и попытался пальцами втереть ее в воспаленную кожу вокруг ранки.

Космо вынул рукоятку отвертки изо рта Моны и стал проталкивать пасту между стучащих зубов. Мона поперхнулась, ее тело инстинктивно отказывалось принимать растение, но Космо стал массировать ее горло и не отступал, пока она не сделала глоток. Постепенно все больше и больше зеленой пасты попадало в желудок девушки. Она чуть не до крови искусала пальцы Космо. Казалось, прошла вечность, прежде чем в состоянии Моны стали заметны изменения. Наконец…

— Сто одиннадцать, — сообщил Повторюшка. — Пик миновал.

Глаза Моны продолжали бешено вращаться, но пульсирующие зеленые прожилки на белках начали бледнеть и скоро исчезли.

Повторюшка проверил температуру.

— Сто. Девяносто девять.

Худенькое тело девушки обмякло на столе. Постепенно ее мышцы начали расслабляться.

— Девяносто восемь. Норма. Все, Мона вне опасности.

Девушка повернулась на бок, и ее вырвало на плитки пола зеленой массой.

Детское личико Повторюшки озарилось ангельской улыбкой.

— Вот что бывает, если есть то, что предназначено для коров.

Они вытерли лицо Моны и перенесли девушку на койку.

— Сейчас ей нужен только сон, — сказал Повторюшка. — Сон — лучшее лекарство.

Космо и сам не отказался бы поспать несколько часов. Слишком много событий произошло за несколько минут, прошедших с тех пор, как он очнулся. Но сначала необходимо было кое-что выяснить.

— Кто вы такие? — спросил он. — Что здесь происходит?

Стефан аккуратно завязывал лентой то, что осталось от букета.

— Мы здесь живем. По-моему, это я должен спросить, кто ты такой, а?

Что ж, достаточно честно.

— Космо Хилл. Когда вы меня нашли, я пытался сбежать из сиротского приюта Клариссы Фрейн.

Повторюшка рассмеялся.

— Космо Хилл. Тебя нашли на площади Космонавта Хилла, верно?

— Да. Правильно.

— Сиротские приюты используют этот старый, всем опостылевший трюк уже несколько веков. У меня был знакомый из Сан-Франциско, которого звали Золотые Ворота. Догадываешься, где его нашли?

— Воспитатель Редвуд будет искать меня и Зиплока.

Повторюшка покачал головой.

— Нет. Официально ты — такой же покойник, как твой друг. Я пару месяцев проработал в лазарете сиротского приюта и хорошо знаю тамошние порядки. Во всех приютах и других подобных заведениях для слежки за подопечным используют заряженные микрочастицы в порах кожи. А в твоей коже все эти частицы разрядились — скажи спасибо генератору, который ударил тебя током. Ты свободен как ветер, тебя просто не существует. У Космо словно гора с плеч свалилась.

— Теперь моя очередь. Кто вы такие?

— Кто мы такие? — Повторюшка театральным жестом указал на Стефана. — Это — Стефан Башкир. Коренной житель Маичи-Сити во втором поколении. Родители его были русскими. Я — Люсьен Бонн, известный так же как Повторюшка, из-за дурацкой привычки повторять слова других людей. С Моной Васкез, как я полагаю, ты уже знаком.

— Ладно, теперь мы знаем, как кого зовут. Но чем вы занимаетесь?

Повторюшка широко расставил руки.

— Мы — единственные в мире супернатуралисты, Космо.

Космо слабо усмехнулся.

— Что? Вы не любите носить одежду?

Стефан не смог сдержать улыбки.

— Не путай с натуристами, Космо. Они в наше время уже все повывелись — озоновый слой-то стал не толще целлофана. Мы называем себя супернатуралистами, потому что охотимся на сверхъестественных существ. Понимаешь? Натуральный — то же самое, что естественный, а «супер» значит «сверх».

— Только вот ко мне его слова насчет охоты не относятся, — вмешался в разговор Повторюшка. — Я — врач. Пытаюсь лечить людей, больше ничего. А стрельбу оставляю на долю Стефана. Его этому учили в полицейской академии.

Космо посмотрел на спящую девушку.

— А Мона? Она явно не из полиции. Судя по татуировке.

— Конечно, — согласился Стефан. — Мона у нас отвечает за транспорт. Она прошла… курс обучения в этой области.

Космо кивнул. Пока все было достаточно понятно, но он чувствовал, что его следующий вопрос откроет для него абсолютно новый мир.

— Эти сверхъестественные существа… Кто они? Вы имеете в виду тех синих тварей на крыше, да?

На лбу Стефана появилась глубокая морщина.