Космодесант

Я вышел на очередную связь со Шварценбергом ранним утром, когда солнце только начинало выблёскивать из-за горизонта, и первые лучи золотили коньки крыш и вершины деревьев. Доложив обстановку, я рекомендовал ему пока воздержаться от заброски десантной группы: в конце концов, пока туман вел себя смирно – исключая мой случай – и ничто не предвещало кризисного обострения ситуации. Моя группа – а я знал, что Большой Давид давно уже держит её где-то неподалёку – и так в каждый момент готова к любому повороту событий. Также информировал я Давида и о намерении выйти на контакт.

Закончив сеанс, я с удовольствием потянулся. Кстати, без шуток, методика потягивания, входящая в обязательный перечень подготовки и разминки, совсем не такая уж бесполезная штука. Проверено.

Однако внезапно связной браслет вновь ожил:

– Инструктор Бойль! Отвечайте! Приём.

– Слушаю, – откликнулся я.

– Рядовой Кунц. Я тут настроился на ваш код. Говорю быстро, чтобы не засекли. Ребята передают вам привет. И ещё одно. Ваша Джоан исчезла. Вчера вечером. Информации нет. Я подумал, что вам следует это знать. Конец связи.

– Принято. Спасибо, Курт. Конец связи.

Так. Если это утверждает Кунц, то в центральном компьютере действительно нет сведений о местонахождении Джоан – наверняка он уже покопался в базе данных. Паролей и запретов для него не существует. Недаром штабники давно за ним охотятся… Но куда это направилась моя милая девочка? Тридцать против одного, теперь на днях я должен ждать гостью. Некстати, ох, некстати! Что ж ты наделала! Мало того, что мне придется самому тебя арестовать за нарушение устава и доставить на психокоррекцию (а вот это – хренушки!!!), но есть и ещё одна причина. Вероника. Да, Вероника…

Вероника влетела в избу, как порыв ветра.

– Пашка! – закричала она, счастливо смеясь. – Пашенька! К нам наконец оборудование прислали! Целых пять машин – там ребята разгружают, помочь надо! Я же говорила, я говорила, что добьюсь! Полный комплект, даже донорские есть!

– Погоди, стрекоза, – осадил ее дядька Иван. – Твои коновалы, поди, и без нас справятся. Сядь-ко.

– Дядя Ваня! – закричала Вероника. – Как тебе не стыдно! Я полтора года добиваюсь, одних заявлений вот такую стопку написала, а ты – без нас! Пошли скорее!.

– Ты халатик-то запахни, – невозмутимо продолжал Иван. – Ишь, воскрылиями замахала. Сказано без нас, ин и быть по тому. Тут дело серьёзное… А ты не гляди, что она ветер, – обернулся он ко мне. – Она ещё нам обоим нос утрёт.

– Дядя Иван!!! – негодующе воскликнула девушка. – Мы же с тобой договаривались!

– Цыц, не сепети! – прикрикнул старик, начиная сердиться. – Говорю, значит, знаю. Впусте не болтаю, не приучен. А от Павла таиться не след, он наш. Ну, чего молчишь?! – обернулся он ко мне.

– Слушаю, – сказал я. – И жду.

– Ну, ин послушай. А я вот расскажу пока… – он посопел и начал. – Возьмем, к примеру, Пашку, – он ткнул в меня пальцем. – Никакой он не зоотехник, это сразу видать. Конешно, понимает – это не отнять, и, к примеру, ящур вполне вылечить сможет. А всё к скотине у него подходу нет, и в коровник входит – морщится…

– Это я и сама знаю, – заметила Вероника. – Каждый день поутру в роще прыгает. Зоотехник!..

Вот тебе раз! Я-то думал, что о моих тренировках никто не знает. Да ведь там и в самом деле никого не было – полное безлюдье, это я голову на отсечение даю. Есть такое старое самурайское искусство – харагэй, и я, как инструктор, как Маэстро, в конце концов, владею им достаточно прилично. Так вот, я ничего не чувствовал. Не было там людей!

– Я так думаю, – сказал старик, – Павел сам нам разъяснит свою личность.

– Погожу пока, – сказал я. – Ещё послушаю.

– А послушай, – согласился Иван. – Теперя к тебе, егоза, перейдем. Ить она у меня тоже не проста, ох, не проста. Даром что малолетка…

– Мне уже двадцать два!..

– …и невоздержанна, – продолжал гнуть свое дядька Иван, – а тоже сила в ей какая-никакая имеется; я иной раз и сам удивляюсь. И травы к ей льнут, и птицы не боятся. Бывало, кто руку порежет – подует она, глянет да шепнёт, и куда что делось. Куда мне уж… Самое главное, – он понизил голос, – с духами она ладит, ну, с малым народом. Со мной-то они не очень, а она вертит, как хочет. Дар такой у ей, что ли.

Вероника глядела на меня жгучим серьёзным взглядом. Я любовался ей, несмотря на странность и какую-то нереальность ситуации.

– А вернемся к тебе, герой, – вёл свое дед. – Ты, я смекаю, по всему – засланый к нам, а кем – то твоя забота, не хошь – не говори. Только дело твое – разобраться с туманом да меры принять. Какие – опять же не знаю, не моя парафия. Только помочь тебе надо, и крепко, потому, – он снова обернулся к племяннице, – потому как туман этот никакой не туман а, кажись, зеркальники. Так что и твоё искусство нам в потребе будет, и в большой. Уф, вот всё вроде как.