Космоглупости

Главой оказался невысокий и немолодой мужчина, с такими же чёрными, как и у Тима, глазами и седыми волосами. Одет он был, правда, поприличнее. По крайней мере, на нём была рубашка, а не только штаны и обувь. В доме его нас приняли не менее радушно, чем у прилавка торговца. Первым делом Тим распорядился (почему-то другого слова я подобрать не могу, т.к. манеру Тима излагать свои нужды можно назвать лишь приказами) выделить нам комнату и чистую одежду. Мы обмылись в деревянной лохани, я ж говорю – Средневековье, и с каким же трепетом я натягивала на себя чистые штаны и рубаху. О, блаженство! И обувь мне принесли почти по размеру – чуток великовата. Это были мокасины, похожие на те, что были и у Тима. Я как-то даже и не задумалась над тем, почему женщине дали мужской гардероб. А зря.

Свежие и чистые, мы спустились к хозяину дома, который ожидал нас в гостиной. Кроме него тут были его брат-близнец и сын. Сын – точная копия отца, только моложе. Что молодой мужчина является сыном именно главы города, я узнала, когда мне его представляли по имени. К сожалению, имя не повторю, т.к. с ними у меня проблема – не запоминаю. Когда глава хотел представить и брата, Тим перебил его:

– Товгазрез, прости меня за бесцеремонность, давай без официальщины. Сядем поужинаем и я порошу у тебя скакуна.

Пока мы усаживались за стол, я неловко себя чувствовала от того, что меня рассматривали новые знакомые, словно обезьянку. То, что меня бесстыдно рассматривают, заметила не только я, но и мой мужчина.

– Товгазрез, Эмма – гостья в твоём доме и под моей опекой. Мне не нравится столь повышенное внимание к ней.

Хозяин дома не успел ничего сказать в своё оправдание – голос подал его брат:

– Прости нас, сын Сильного. Эмма – женщина?

– Да.

– Ты не должен нас судить, она ведь весьма необычна.

– Я знаю. Но это никого не оправдывает. Мне не нравится, когда на неё так смотрят, и я могу ответить.

Глаза обитателей дома больше не задерживались на мне дольше пары-тройки секунд, и мне даже опасались задавать вопросы. Сам ужин, впрочем, долгим не был, потому что и Тим всегда отличался лаконичностью. Сразу после еды нас провели в … конюшню, где показали скакуна, на котором нам предстояло вернуться в деление Тима.

О, он был огромный, этот конь. Или не конь. Почему-то, при слове скакун, я про коня подумала. А этот… хряк, розовый и с щетиной, огромный и с клыками. Если бы не розовая шкурка – вылитый был бы вепрь. Он стоя был выше меня, а когда присел на свои копытные ноги и хрюкнул, стал вровень с моей макушкой. Фу, и пахнет он, как хряк. Стоило мыться? Тим вскочил в седло и поднял меня к себе.

– Сзади или спереди? – уточнил он, когда я уже сидела перед ним.

– Оставь как есть.

Долго и слёзно с нашими благодетелями мы не прощались – Тим буркнул: «Я буду помнить», а я и вовсе промолчала, только ручкой помахав. И мы «поскакали». С ума сойти, неужели тут нет нормальных лошадей? Ну, не знаю, придумали бы хоть кареты какие-нибудь, чтоб не ездить на свиньях верхом. Да, поездка мне абсолютно не понравилась, а если добавлю, что скакали мы несколько дней, вы меня поймёте. Иногда мы останавливались в различных населённых пунктах, где так же точно, лишь услышав имя Тима, все спешили оказать нам почтение и посильную помощь. Но Тим только раз и то по моей просьбе остановился у одного из своих знакомых на ночь, а так мы ехали и в тёмное время суток. Просто тогда я спала, пригревшись у него на груди, а он следил, чтобы наш верный славный хряк не спешил и шёл, а не скакал.

Когда впереди замаячил очередной город, сбилась со счёту какой, мне на ушко сказали:

– Вот и наш дом.

– Этот город? – встрепенулась я и сразу принялась разглаживать складки на одежде и поправлять волосы.

– Не только, – усмехнулся моим действиям мужчина. – Вообще-то, мы ещё со вчерашнего дня в Делении Сильных, а это мой родной город.

– Тим, – я обернулась к нему и смотрела, как будто он – Крёстная Фея и сейчас сможет превратить хряка в вороного скакуна, мой провонявший и мятый костюм в бальное платье, а … бритву, Эмма, бритву попросить не забудь, – я боюсь.

– Чего?

– Твоего отца. Мне почему-то кажется, что я ему не понравлюсь.

– Не стану тебя разочаровывать – не понравишься.

– Всё так плохо со мной?

Тим улыбнулся и прижался губами к моим губам. Без участия языков, но поцелуй придал мне и веры в нас и сил.

– Отец не простит мне Зирру.

– Он её так любит? Она красивее меня?

– Для меня лучше тебя уже вряд ли кто-то будет, это раз. А он не может не любить свою кровь, это два.

– Она, значит, ваша родственница?

– Да.

– Близкая?

– Да.

– Понятно. Значит, будет сложно.

– Эмма, я тебе ещё ни разу не говорил, – тут он прижал меня к своей груди спиной, сам склонился к моему уху и, не позволяя мне обернуться и посмотреть на него, сказал – я решил, что своей женой я сделаю только тебя.

У меня сердце сильнее забилось, а он продолжал:

– Только мне придётся повоевать с ними, чтобы сделать так, как я хочу. А тебе придётся немножко подождать. Подождёшь?

Я кивнула, меня чмокнули в висок.