Космология ЭРОСА

В то время как любое существо, не являющееся человеком, пульсирует в ритме космической жизни, человек отгородился от нее законами Духа. То, что ему кажется как носителю самосознания в свете вполне предсказуемого представления о мире, перед метафизиком, если он достаточно глубоко проникает в суть явлений, является в свете подневольной жизни, находящейся под игом понятий! Чтобы вновь вернуть жизнь как в тело, так и в душу, все мистики, равно как и наркоманы (зная об этом или же неосознанно), пытаются погрузиться в экстаз. Для доказательства этого не хватило бы наших страниц. Поэтому ограничимся самыми простыми и примитивными доводами. У современных мыслителей в разной степени представлена мысль о том, что только человек обладает самосознанием («Я»), которое определено необходимостью быть причастным к непреходящему Духу. Если же экстаз является одухотворением Духа, то должно быть и пожертвование Духом. Это также заложено в лингвистике, в первую очередь, в лексике немецкого языка. По смыслу экстаз заключается не в том, чтобы «отступить» от бытия, а в том, чтобы «находиться вне его» (покинуть собственное «Я»). Пьяный или опьяненный в результате экстаза или воздействия психотропных веществ уже «находится вне себя», для того, чтобы «забыться», когда же он трезвеет, то вновь «приходит в себя». Тем не менее, очень важно правильно подбирать фразы для обозначения могущественного воздействия влечения. А именно то, что в какой-то момент теряется контроль над разумом, полностью совпадает с экстатическим возбуждением. Когда случаются вспышки гнева, человек тоже «забывается», «выходит из себя», а также «приходит в себя», когда миновал пик яростной агрессии. Как мы еще покажем, когда во время экстаза человек выходит из себя, он находится под властью соматических инстинктов. И если инстинкты рушат барьеры, которые намеренно сдерживают от свершения произвола, то это совершенно не то же самое, что барьеры специальной существенности. При проявлении влечения Дух существенно уменьшает значение собственной Жизни. В состоянии экстаза Дух ослабевает, но прирастает жизненная сила мира. Вожделение свидетельствует о животном начале, но экстаз раскрывает суть стихийной, элементарной жизни. Экстаз проявляется в нас в потрясающей силе волнения, которая прибывает из самых глубин. В семье индоевропейских языков есть только один, который описывает глубину и силу чувств как «неистовство», «страдание», «пафос» и «страсть». Трижды «страдание» для максимального усиления чувств, поражающих до самой глубины души! Если же задаться очевидным вопросом: что, собственно, есть страдающее, а что — страдательное, то сложно не дать очевидный ответ. Страдающим является наше пассивное подавленное «Я», которое может быть низвержено силой жизни. Всякий раз, как мы проявляем желание и формулируем мысль, мы говорим: я полагаю, я думаю и т. д. Мы пытаемся более решительно выставить свое «Я», чем это есть на самом деле. Но когда мы пережили Великое Чувство, то нам кажется неуместным и неуклюжим сказать: я чувствовал то-то. Вместо этого мы говорим: меня потрясло, меня пленило, меня поразило, меня увлекло. Что увлекает нас? Жизнь! А что она увлекает? Меня («Я»).