Космонавты Гитлера. У почтальонов долгая память

На земле Химу всегда шла война. Шла задолго до того, как отец Химу, Белоголовый Старец, сбросил его в мир со своей вершины вместе с другими братьями. Эту войну вели бесчисленные, пронизывающие все, духи гор, рек, каждой долины, рощи, скалы, ручейка… Долгое время пролежал Химу большим замшелым камнем, наполовину вросшим в берег ручья. Ледяные струи приятно холодили его бок, весело скакали по другим мелким валунишкам, которых Химу даже и не думал признавать за своих родственников. Из своей крепкой каменной памяти Химу знал, какая на его земле идет война. Окружающие жалкие валунишки подсмеивались над ним, побрякивая между собой о том, что настанет время – и он рассыплется на куски, подобно им. Но Химу знал: ему уготована иная судьба. Голова его отца спрятана за облаками, обдуваема ветрами, так что и в своем каменном теле он слышал поющие на скалистых утесах вихри, понимал их голоса. Ведь ручей брал свое начало в самом чреве исполина-отца и был их неразрывной связью. Запах и вкус снеговой воды, скатившейся от дальних родных седин, тревожил его каждую весну еще несбывшимся.

6

Читать Надя научилась рано. И на ночь всегда читала. И когда болела. И даже если у нее жар, в кровати, едва улавливая страницами мерцающий лунный свет из окна. Тогда, в больнице… вот наваждение! – казалось, раскинув руки, она кружится, взлетает, чувствует нарождающуюся музыку шелеста перьев летящих стрел, барабанный грохот повозок кочевников, топот пластающихся конниц, скрежет мечей и танковых гусениц. Что-то проходило через нее. Токи земли и неба, течение живого времени, вибрация, излучение. Какой-то сумасшедший киномеханик навел неведомо откуда, из каких пределов? – на белеющий и мерцающий экран ее тела луч, прокручивая в нервной спешке беспорядочно перемешанные, как попало склеенные обрывки хроники.

Когда стала старше, дома перечитала все, что было. Но появлялось столько книжных новинок, за всем уследить невозможно, да и денег не хватит все покупать. К тому же, многие нашумевшие бестселлеры оказывались всего лишь однодневками, раскрученными рекламой. Так лучше и надежнее то, что проверено временем, добрая достойная литература – так говорил ее дедушка.

И главврач Аратюнян.

…Ее очень успокаивали прогулки в лесу, когда с дедушкой, а бывало, и с папой, если у него выпадало свободное время, ходили пешком на дачу через лес по запретной зоне, часто разводили костер. Зона эта, территория вдоль канала водозабора, охраняется в другом месте, у водонапорных башен, въезд и выезд там по пропускам. Но никаких запрещающих границ на самом деле нет, просто дикий и, самое главное, непосещаемый моторизованными бандами отдыхающих лес. Оттого в их походах было что-то «сталкеровское» – путешествие по отторженным пределам, лежащим вне того, что доступно, принадлежит всем. С ранней весны до поздней осени дедушка и бабушка жили на даче постоянно. Проще добраться к ним на электричке, от платформы совсем недалеко. Но метро, пересадки, вокзальная сутолока выматывают больше. Можно дойти до остановки рейсового автобуса, потом ехать до Поселка Гидра Тех, от него идти по шоссе и свернуть в запретную зону – так дольше, зато интереснее.