Космос для чайников.

Тетрадь, попавшая в руки к нашему герою, являлась самым заурядным дневником весьма незаурядного человека. Буквы в тетради были каллиграфический — убористы и до безобразия мелкие, видимо, писавший человек сильно экономил бумагу. Ко всему прочему текст был записан на английском языке и самое занимательное начиналась первая запись с 27 февраля 1885 года от Рождества Христова.

К языку Шекспира, Маргарет Тэтчер и английской королевы в годы учёбы Кирилл Фёдорович Стрельников относился самым посредственным образом. А посему и инглишем владел на уровне каких-нибудь торгашей в той же самой Турции. Он мог запросто спросить, сколько времени, как вас зовут, ломано мог объяснить, чего его светлой душеньки угодно, но для более углублённого, а самое главное дело, осмысленного понимания чужого языка не хватало навыков и словаря.

Несмотря на многочисленные незнакомые слова, в записях частенько мелькали и слова знакомые и Кир довольно смутно начал понимать суть произошедших событий. По началу речь шла о путешествии двадцати пятилетнего молодого мужчины по землям индийской колонии. В записях Сидж часто упоминает своих родителей, мать — Сарадж Сидж, индианку по происхождению и некого Ричарда Свифта – белого сахиба, ведущего инженера и важную шишку на строящейся железной дороге. Почему у родителей были разные фамилии пояснений не имелось. Да и не существенно это было сейчас для Кирилла Фёдоровича. Долбаный английский кипятил мозг почище чайника. Какое-то время легендарный Сидж описывал различные локации на землях Индии, часто перемежая текс различного рода идеями и подробными схемами различных приспособлений с великолепными рисунками. Сидж описывал свои приключения и похождения. Но процентов шестьдесят этой занимательной информации проходили мимо понимания нашего героя. Кир уже откровенно заскучал, когда на тридцатой странице наткнулся на подробный рисунок космического корабля. Рассмотрев рисунок во всех деталях, Кирилл Фёдорович принялся вчитываться в текст, стараясь уловить основную смысль. Насколько сумел понять наш герой, на станцию БИС Сижд попал совершенно иным способом. Джона Сиджа пригласили посетить космос, и он не стал отказываться. Несколько недель гость описывал своё впечатление от инопланетян, их технологий и тех мест, где он успел побывать. Путешествие, без сомнений, умнейшего человека завершилось на тогда ещё строящейся станции ТуУрамБис. Добрые инопланетяне попросту бросили землянина и не прощаясь смылись. Почему и для каких целей с ним так поступили Сидж откровенно не понимал, но сама идея увидеть новый мир его радовала и воодушевляла.

Неожиданно свет, падающий на стол, пропал, погрузив комнату в пасмурную хмарь. Землянин закрыл дневник, бросил тетрадь на стол и крепко задумался. И думал молодой человек о прошедшем времени. Выходило, что с момента появления на станции Сиджа прошло почти две сотни лет, а Слайгром и Хламовшик реагируют на неизвестные события так, словно они произошли не так уж и давно. И если здесь Джони появился почти две сотни лет назад, то сколько же сейчас лет этому киборгу? Даже от примерных подсчётов у Кира начинался приступ мигрени. Нервоз после приобретения собственного жилья стал постепенно отпускать, а усталость навалилась с новой силой. Наш герой надел маску, полагая, что в дыхательной смеси не хватает кислорода, только в этот раз особо ничего не поменялось, самочувствие осталось таким же. Тогда начинающий исследователь космической станции решил подробнее изучить механизм откидной кровати. Убрав тетради, столик и лавку, наш герой откинул кровать. Прямоугольный кусок металлопласта был застелен тонким жёстким матрацам, поверх которого лежал тонкий прямоугольный кусок материи. Подушки нигде видно не было. О степени чистоты постельного белья наш герой задумываться не стал, последний год он провёл в коллекторе теплотрассы, изредка приводя себя к человеческому виду. Кирилл Фёдорович Стрельников живо завалился на кровать накрылся тканью с головой и почти мгновенно погрузился в крепкий оздоравливающий сон.

***