Космос Юли Чайкиной

Помню, как нас нашли зеленокожие туземцы. Кажется, они приняли нас за пришельцев из «иных миров», но их это не смутило. Они чем-то перевязали наши несущественные ожоги и порезы, накормили местными персиками — вот этот вкус помню отчетливо! — а потом отвели в свой храм, тот самый. И там произошло нечто, для нашей науки пока непостижимое.

Альберт перевел дыхание и немного закашлялся. Он не кричал, но из-за музыки всё равно приходилось напрягать голос.

— И вы оказались в другом месте, — выдохнула Юля. Слова сорвались как-то сами собой, очень тихо, но Меер услышал, да и остальные тоже.

— Именно! — Альберт опять встрепенулся и взмахнул руками. — Моя проклятая память… Помню только, что они что-то сделали у дальней стены, а потом появился просторный световой тоннель. Мы какое-то время шли по нему, а потом оказались на Эдеме, в центральном парке Илона, у мемориала «Первым строителям».

Альберт опять замолчал и вопросительно уставился на них.

— Телепортация? — коротко произнес Андрей.

— Похоже на то. Нас, детей, это всё вроде бы не удивляло, но, очевидно, мы были в шоке от аварии и всего остального и плохо понимали, что вообще происходит. Скоро нас нашли полицейские, отвезли в больницу. Еще через какое-то время установили, что мы с того лайнера, который так и не долетел до места назначения. Но никто, конечно, не мог понять, как мы оказались посреди Илона.

— То есть, вы просто оказались в парке? — перебил Смирнов. — Но там же повсюду камеры, неужели они не засняли момент вашего появления?

— Камеры были, — живо кивнул Альберт, — но как раз в тот момент произошел резкий скачок напряжения в электросетях, и все камеры вышли из строя. Теперь полагаю, это произошло не случайно.

Искать пропавший в подпространстве корабль — это даже не иголку в стоге сена, сами понимаете… И наши смутные воспоминания о той планете едва ли могли помочь. И у меня и у Мегги — так её тогда звали — нашлись дальние родственники, нас забрали из больницы. Нашу историю еще несколько недель обсуждали в инфосети, но скоро шумиха утихла.

Началась обычная жизнь. Но я ничего не забыл и Мегги, видно, тоже. Я учился в Илоне, потом на Вавилоне, изучал инопланетную антропологию и этнографию и даже стал в этих областях этаким авторитетом, хе-хе… И все эти годы я надеялся когда-нибудь найти ту планету и разгадать тайну нашего спасения. И Мегги тоже надеялась.

— Маргарет Голдфилд, — жестко произнес Михаил Максимович.

Юля невольно представила маленькую испуганную девочку на обломках астролайнера. А потом представила директора «Стратега», стальную леди Маргарет, холодную и безжалостную, как сам космос. Два эти образа никак не сочетались!

— Именно, так, — со вздохом кивнул ученый, — в школьные годы и в студенчестве мы почти не общались, тогда она почему-то не любила говорить о той истории из детства. Я даже подумал, что она хочет просто забыть об этом… В Университете она занялась межцивилизационной стратегией, после выпуска я на несколько лет вовсе потерял её из виду. Но потом дела у неё пошли в гору, и я снова о ней услышал. О ней и о Чако.

Мегги вышла замуж за какого-то высокопоставленного управленца из «Сильвер Стар». Двадцать лет назад она стала самым молодым в истории директором эдемской разведки. И почти сразу были открыты программа «Нейро-оператор» и планета Чако.

— Случайность? — коротко спросил Смирнов.

— Единственно разумное объяснение, — вздохнул Альберт, — ведь так планеты и находят, посылают зонды в системы солнечного типа, обследуют каждый объект… Кто мог бы подсказать им координаты никому не известной планеты?

Все замолчали. Вокруг царили смех, веселая музыка, танцы. Теперь всё это казалось Юле каким-то нереальным. Она украдкой посмотрела на лица товарищей. Кирилл, Лейла и Таисия слушали Альберта затаив дыхание. Смирнов смотрел на того очень сосредоточенно, кажется, даже не моргая. Андрей тоже смотрел пристально, но так, словно ждал еще чего-то, более важного. Самой Юле хотелось побыстрее узнать, как в эту историю попала её мама.

— Я тогда внимательно следил за новостями о новооткрытых планетах, — продолжил рассказывать Альберт. — Увидев первые фотоснимки и видеоотчеты, я сразу понял, что это оно.

— Уверены? — резко спросил Смирнов. — Вы же плохо помните то, где побывали в детстве.

— Наверное, это было чутьё. Или подсознательная память, хе-хе… Я немедленно прилетел на Вавилон и попросился в первую экспедицию, но меня не включили, по какой-то формальной бюрократической причине. Уж не знаю, кто постарался… Короче говоря, в Чакской Обороне я не участвовал. Не скажу, что очень рад или очень огорчен по этому поводу. Но потом, когда всё немного успокоилось, я полетел на Чако уже как самостоятельный исследователь.

Там я сдружился с генералом Чайкиным. Военные люди обычно мало интересуются научными дебрями. Но Иван Чайкин был по натуре очень любознательным человеком, он хотел досконально знать природу и жителей, которых ему приказано охранять. Так что, можно считать, я сам завербовался, хе… А когда я попробовал чакский персик, то окончательно убедился — это та самая планета.