Коснувшись неба

Сразу же после окончания войны Туполев начал думать о создании нового большого бомбардировщика. К этому у него были все основания. В тридцатые годы в составе ВВС насчитывалось более 800 ТБ-3. Потом начали строить АНТ-42, которые под индексом "ТБ-7" (Пе-8) принимали участие в боях. Но число их было невелико - менее 100 машин. Сейчас же пришло время создавать новый бомбардировщик.

Туполев сделал прикидки по новой четырехмоторной машине "64".

С момента создания туполевского конструкторского бюро все разрабатываемые проекты самолетов получали порядковый номер. Если же самолет строился, он также сохранял этот номер. Если он шел в серию, то получал уже серийный индекс.

Это был четырехмоторный бомбардировщик под двигатели Микулина АМ-44-ТК [последние буквы означают: турбокомпрессор] мощностью по 2200 лошадиных сил каждый, которые позволяли ему летать со скоростью 600 км/час, неся на борту 5 тонн бомб. К началу 1946 года начали даже готовить чертежи.

Одновременно с этим и Туполев и Архангельский стали всерьез интересоваться реактивной техникой. Собственно говоря, Архангельский еще с довоенных времен поверил в реактивную авиацию. И история второй мировой войны подтвердила, что он не ошибся.

С конца 1944 года немцы начали использовать в качестве истребителей ПВО реактивные истребители. Правда, это были еще "сырые" машины, с большим процентом аварийности. Но главное, они развивали скорость 700 и более километров в час. Англичане также на последнем этапе войны применяли реактивные истребители. Правда, число реактивных самолетов немецких "Мессершмиттов-262" и "Хенкелей-162", а также английских "Глостер-метеоров" сравнительно с поршневыми истребителями было весьма скромным. О реактивных бомбардировщиках еще и не слыхали.

Становилось очевидным - в авиации начинается рождение реактивной эры, которая рано или поздно приведет к созданию реактивных бомбардировщиков. Конечно, когда это произойдет, точно предугадать трудно, но Туполев со своими помощниками решили сами, не теряя времени, взяться за дело.

Реактивная авиация начинается с реактивных двигателей, а их в СССР еще не делали. В конце 1945 года было принято решение о создании собственных реактивных двигателей.

Согласно этому решению предусматривалось, во-первых, использовать трофейные немецкие двигатели для того, чтобы начать готовить летчиков, умеющих пилотировать реактивные самолеты (в первую очередь, истребители). Во-вторых, на базе иностранной техники, одновременно модернизируя и улучшая ее, начинать производство собственных реактивных двигателей. Эта задача возлагалась на ОКБ известного конструктора моторов В.Я. Климова. И, наконец, - перспективные двигатели оригинальной отечественной конструкции особо большой мощности, каких еще не было в мире, - для бомбардировщиков. Эта работа одновременно поручалась конструкторским коллективам А.А. Микулина и А.М. Люлька.

Вместе с тем развитие авиации неразрывно связано с внешней политикой государства. Еще стояли в руинах русские города, еще ютились в землянках беженцы, чьи села сожгли гитлеровцы, еще матери и жены не успели оплакать павших, еще в госпиталях продолжали умирать раненные на войне, а уже все громче и громче стали звучать голоса поджигателей новой войны. Реакционеров всех мастей бесило то, что Советский Союз, несмотря на огромные потери, вышел из войны еще более окрепшим, что в странах Восточной Европы, освобожденных Советской Армией, начинались демократические преобразования, что авторитет СССР несоизмеримо возрос, что бурлят колонии в Азии и Африке, народы которых стремятся стряхнуть с себя цепи колониализма. Остановить поступательное движение народов любой ценой, даже ценой новой мировой войны - вот была цель мировой реакции во главе с США.

Атомная бомба, которую американцы уже сбросили на Хиросиму и Нагасаки, становилась также козырным тузом в этой грязной игре.

Вот в такое тревожное время вновь назначенный министр авиационной промышленности Михаил Васильевич Хруничев позвонил Туполеву и сказал, что его и Архангельского ждет Сталин, будет рассматриваться вопрос о новом бомбардировщике.

Когда Туполев и Архангельский приехали в Кремль, то Архангельский нес в руке тоненькую папку, где лежали предложения по 64-му проекту.

В приемной их ждал Хруничев. И вскоре их пригласили в кабинет Сталина.

Архангельский не был здесь более пяти лет. Внешне кабинет не изменился. Только на стене появились портреты Кутузова и Суворова в массивных золоченых рамах. Зато Сталин внешне очень изменился. Военный мундир генералиссимуса. Заметно постарел, рыжеватые волосы поседели. Но по-прежнему курил трубку и по-прежнему неторопливо прохаживался по кабинету. Когда все уселись, он несколько минут продолжал ходить, а потом негромко спросил:

- Товарищ Туполев, вы хорошо знаете американский самолет Б-29?

- Да, товарищ Сталин, - поднялся Туполев.

Сталин жестом предложил ему сесть и снова спросил:

- А как вы считаете, это хорошая машина?