Косплей Сергея Юркина. Сакура-ян

От «вылеченной» программы пришлось отказаться и установить бесплатную, тридцатидневную версию её же, но с «порезанным» функционалом. Конечно, можно было «юзать» и дальше то, чем пользовался раньше, но сидеть в тюрьме и при этом работать на ворованном программном обеспечении — это уже через чересчур. Поймают, ещёсрокадобавят. И болтать начнут, что все свои шедевры я создал науворованном ПО.На кой мне это надо? У меня уже уровень не тот. Можно, было бы и заплатить за программу. Но покупать годовую лицензию, чтобы попользоваться приобретённым меньше месяца, — это расточительство. Никто не может сейчас сказать, сколько мне будет позволено пользоваться своим компьютером. Может, после завершения концерта скажут: возвращай! И всё. Денежки — тю-тю. А две с половиной тысячи долларов на дороге не валяются. Умельцы написания программ продают свой «Audio Editor» только в варианте годовой лицензии и никак иначе. Видимо, по причине того, что слабо шарят в маркетинге.

— Не работает? — спрашивает БонСу помогающая мне с «развёртыванием» мини-студии.

— Всё нормально, — отвечаю я. — Просто привыкла к полнофункциональной оболочке.

Компьютер и синтезатор с микрофонами и шнурами привезла СунОк из дома. Они хотели вместе с мамой прийти на свидание, но я отказался.

— Я плохо выгляжу, — объяснил я онни свой отказ. — Мама от этого расстроится.

— Мы уже с ней тебя видели, — ответила она. — АйЮ выложила твоё видео.

Ну вообще замечательно! — подумал я, когда об этом услышал.

Без моего согласия выложили запись, в которой я выгляжу не пойми, как кто. Наверное, как бомж-рецидивист. Когда стану мировой звездой, к бабке не ходи, это видео на всех сайтах будет валяться. Все будут смотреть и ржать. Засудить бы за такие дела, но СунОк сказала, что АйЮ призвала всех ставить подписи под прошением о моём освобождении и народ «валит». И вообще, оказывается, бывшаяподругахорошо говорила обо мне в своём видео. Поэтому, если её помощь реально поможет собрать необходимое число подписей, буду считать несанкционированную сьёмкусопутствующим ущербом. Забыть, терпеть, улыбаться.

— Ты должна отблагодарить АйЮ за помощь, — подводя итог своим новостям, с обобщила СунОк.

— Буквально на днях я сделала ей подарок, расплатиться за который ей жизни не хватит! — был мой ответ на эту инсинуацию.

Имелось в виду предупреждение о друзьях, но СунОк была об этом не в курсе и не поняла, о чём я говорю. Хорошо, время телефонного разговора подошло к концу, и объяснять ничего не пришлось. Договорились, что онни просто передаст нужные мне вещи, а свидание устроим, когда у меня лицо придёт в порядок.

— Можно работать? — спрашивает БонСу.

— Да, — киваю я. — Осталось понять, что именно мы собираемся сделать, и можно приступать.

— Ты хотела записать новую песню для концерта, — напоминают мне.

— Я помню. Проблема только в том — какую из?

— В смысле?

— Вариантов множество. Мелодия может быть весёлой, грустной, нейтральной. Текст тоже может быть грустным, весёлым, нейтральным. И это только три основы. Если начать их уточнять, можно получить бесконечность, из которой нужно выбрать только лишь одно. Например, раз мы находимся в тюрьме, может стоить исполнить нечто, соответствующее обстановке? Как твоё мнение?

БонСу на мгновение задумывается.

— Не разрешат, — отрицательно качает она головой она. — Скажут, что придаём какое-то особое значение тюремной жизни. Может плохо повлиять на молодёжь.

— А если исполнение сделать на английском языке? Будет как дополнительная подготовка к сунын. Кто хорошо занимался, тот поймёт. А те, кто хорошо занимаются, умные, плохо повлиять на них текст не сможет. Дураки же ничего не поймут, поскольку тупо не смогут перевести. Значит, плохого воздействия на них тоже не будет. Получается, произведение имеет нейтральный характер и может исполнятся без всяких ограничений.

БонСу озадачено смотрит в ответ.

— Ты что, — адвокат? — задаёт она вопрос.

— С чего это? — удивляюсь я.

— Говоришь хитро, словно защитник на суде. Может, ты лучше напишешь песню на корейском языке? Всем всё будет понятно.

— Скучно, — отвечаю я.