Кость бледная

После крестов он миновал обвалившуюся охотничью лачугу, оставшуюся слева. Справа чуть дальше были разбросаны небольшие двухэтажные домики, сквозь их водостоки и заколоченные досками окна проросли кусты. А затем Пол увидел то, что показалось ему стихийной свалкой: горы старых стиральных машин, шин от грузовиков, телевизионных антенн и даже выброшенные детские качели лежали беспорядочной кучей среди травы, словно скелет какого-то чудовища, погибшего от непогоды.

Грунтовая дорога петляла между деревьев, и, двигаясь по ней, Пол замечал все больше запущенных домов, тянувшихся вдоль обочины, подобно вагонам поезда. Это не ты въезжаешь в Дредс Хэнд, понял он, а Дредс Хэнд постепенно подступает к тебе, словно некто, не особенно стремящийся познакомиться поближе. Даже облупившаяся деревянная табличка, вбитая в грязный пригорок, которая встречала путешественников, казалась скорее предостережением, чем приветствием. Буква «Р» в слове «Дредс» отсутствовала, что заставило Пола призадуматься обо всех этих крестах вдоль дороги.

«Незарегистрированная шахтерская деревня

Д..ЕДС ХЭНД[15], АЛЯСКА

Основана в 1906 году»

«Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их».[16]

«Меня здесь быть не должно», – подумал Пол.

Грунтовая дорога не то чтобы закончилась, скорее, рассыпалась, ее побеги змеились мимо обшитых досками домов, сквозь ближайшие островки леса и уходили в предгорья. Пол продолжал ехать по прямой, полагая, что если не свернет, то в конце концов наткнется на центр города. Но когда через несколько минут дорога оборвалась у карьера посреди серо-зеленого леса, Галло догадался, что центра у города попросту нет. Пол отправился назад тем же путем и выбрал первое ответвление от основной колеи. Он миновал продуктовую и хозяйственную лавки – в обеих было темно, казалось, что они закрыты, – и строение, напоминавшее огромный деревенский туалет, вокруг которого толпились мужчины в тяжелых зимних пальто, передавая по кругу фляги с чем-то, что делало их лица румяными, а глаза стеклянными. Пустыми взглядами они провожали машину Пола, из спрятанных в бородах кривых ртов валили клубы пара. Еще один мужчина в замшевом пальто с шерстяной отделкой сидел на скамейке и курил длинную тонкую сигару. Он наблюдал за притормаживающим «Тахо», разинув рот, будто деревенский дурачок. Пол опустил окно со стороны пассажирского сиденья и произнес:

– Извините.

Мужчина просто продолжал молча таращиться.

– В городе есть мотель? Какое-то место, где я смогу остановиться?

Мужчина ничего не отвечал, взгляд его серых глаз цеплялся за Пола, а уголок рта задергался.

– Спасибо, – произнес Галло, поднимая стекло. – Засранец.

Он уже собирался двинуться дальше, когда перед внедорожником появилась фигура. Пол ударил по тормозам, машина дернулась, ремень безопасности врезался ему в грудь.

– Господи, – ахнул Галло, разжимая пальцы на руле.

Человек оглянулся и посмотрел на него, и Пол ощутил, как по телу пробежала дрожь. Эта хрупкая фигурка вполне могла оказаться детской, но Пол не был в этом уверен до конца, так как лицо человека что-то скрывало. Что-то вроде маски, кое-как сшитой из звериной шкуры – по крайней мере, так казалось, – с неровными щелками для глаз, прорезанными в серовато-коричневом мехе.

Несколько секунд они, не шевелясь, смотрели друг на друга через лобовое стекло. Пол разглядел маленькие влажные глаза в отверстиях, проделанных в пушистой шкуре. Затем ребенок – а теперь, когда разум собрал воедино весь облик человека, Пол пришел к выводу, что перед ним именно ребенок, – перебежал на противоположную сторону улицы, где присоединился к двум другим детям в похожих масках. У самого маленького Пол разглядел одинокое кроличье ухо, торчащее сбоку маски и поникшее, как усы сома. Вся троица внимательно изучала Галло, стоя на обочине, а потом рванула за соседний дом, разбрасывая кроссовками комья грязи. Пол же пришел в себя не так быстро. Он продолжал стоять посреди дороги, вцепившись пальцами в руль, а его сердце отплясывало в груди брейк-данс.

Галло осматривался вокруг, проверяя, нет ли тут еще каких-нибудь детей в масках, готовых кинуться под его машину; тогда-то он и заметил гостиницу «Синий Лось». Та ничем не отличалась от прочих домов, далеко отстоявших друг от друга, – непритязательный беленый товарный вагон с окошком из волнистого стекла возле облупившейся зеленой двери. За зданием притулилась приземистая отштукатуренная пристройка, которую он принял бы за гараж, если бы не каменный дымоход над ее крышей, исторгавший в пасмурное небо столб дыма. Серый, как пепел, снег лежал на ступенях из шлакоблоков. Табличка над дверью гласила «Отель Синий Лось. Открыт в 1940». В оконце мигала неоновая вывеска с надписью «Открыто».