Кость Войны

Рыжеволосая успела обернуться. Удар двуручного меча вышиб из её рук Кость Войны. Череп, гремя по камням, покатился прочь, словно отрубленная голова чудовища. Ургольд, оскалившись, отступил назад и примерился для последнего, точного удара.

— Марта! — крикнул Берт снова, но северянин не глядя сшиб его ударом ноги в живот. Этот полуживой обмылок человека пока не интересовал его. Вот рыжеволосая… Он всегда знал, что она погубит господина! Так и вышло.

И было ещё кое-что… Кость Войны! Этот шлем будет принадлежать ему, Ургольду! Но сначала он разберётся с людьми, осмелившимися отнять Кость у господина. И первой будет рыжеволосая дрянь.

Ургольд размахнулся, вскинув меч над головой… Оружие, вдруг страшно потяжелев, вывалилось из его рук. Что-то шевельнулось за спиной северянина, но повернуться и посмотреть — что именно, он не смог. Не сгибая ног, всем телом, будто срубленное дерево, Ургольд плашмя грохнулся о камни. И Марте, и Берту, и Самуэлю, только что пришедшему в себя, стала видна рукоять кинжала, вонзившегося северянину в основание шеи.

Выступивший из мрака человек был очень молод — пожалуй, он не прожил ещё полных двадцати лет. Был он невысок и двигался легко и почти неслышно, как барс. Волосы, туго стянутые на затылке пучком, отливали медью, немного косящие глаза мгновенно перелетали от одного предмета к другому. Кожаная одежда обтягивала стройное тело, не обременённое пока тяжёлой мужской мускулатурой. За широким поясом поблёскивали несколько ножей, и короткая кривая сабля сияла стальным полумесяцем.

— Кажется, никто не успел серьёзно пострадать, — проговорил он, оглядев присутствующих. — Что этому здоровяку от вас понадобилось? И что вообще здесь происходит?

Он несколько озадаченно хмыкнул, когда Марта, которой он в первую очередь адресовал вопрос, вместо того, чтобы ответить, метнулась к стонущему на земле Берту. А Самуэль, вздохнув, развёл руками, словно хотел сказать: «Такие, брат, тут дела творятся, что так сразу и не объяснишь…»

Юноша подождал ещё немного, потом пожал плечами, подошёл к телу Ургольда, рывком вытащил кинжал и принялся деловито отирать лезвие о край нательной рубахи северянина.

Между тем Берт открыл глаза. Самуэль, оглянувшись на него и Марту, подковылял к юноше и осторожно тронул его за локоть. Тот понимающе кивнул — и они оба отошли на несколько шагов.

— По-моему, на моих висках прибавилось ещё несколько седых прядей, — выговорил Берт первое, что пришло ему на ум.

— По-моему, тебе больше не придётся беспокоиться о седине на висках, — ответила Марта, держа его голову на коленях.

— Я и не беспокоюсь. Говорят, ранняя седина придаёт мне некое… своеобразие.

Марта попыталась усмехнуться. И это у неё получилось.

— Я всегда знала, что ты — просто невероятно своеобразен, — сказала она.

Они помолчали.

— Всё закончилось, — проговорил, наконец, Берт. — Боже, как я устал…

— Да, — ответила рыжеволосая. — Мы уйдём отсюда, поселимся в гостинице какого-нибудь городишки… И… через несколько дней, как-нибудь утром я проснусь одна.

Берт не думал ни мгновения, прежде чем ответить.

— Этого не будет, — сказал он.

— Альберт Гендер, — вздохнула Марта. — Ловец Теней из Карвада… Меня ты можешь продолжать обманывать сколько угодно. А самого себя…

Вопреки её ожиданиям, Берт не спешил возражать. Он посмотрел в небо, начинающее уже сереть, небо, где разглаживались багровые складки, и медленно проговорил:

— Альберт Гендер, Ловец Теней из Карвада, шёл к этому месту всю жизнь. Чтобы найти здесь свою судьбу. Так говорил Маргон, Один-из-Четырёх. Так говорил Эолле Хохотун. И оба они были правы. Нет больше Ловца Теней. Остался — Альберт Гендер. Пусть Маргон ищет себе другого Ловца…

Кажется, Марта не ожидала такого.

— Эолле презирает людей, — сказал ещё Берт. — В этом его ошибка. Он видит в нас ничтожных, слабых червей, слепо следующих путями своих судеб. Он не способен понять, что в нас есть кое-что… неподвластное ни Небесам, ни Преисподней. Кое-что могущее разом изменить судьбу всего мира. Я даже могу сказать, как это называется…

Но Берт не стал говорить этого слова. Он прочитал его в сияющих глазах Марты, и нашёл это вполне достаточным. Рыжеволосая поняла его.

— Чем ты будешь заниматься? — тихо спросила она.

Альберт улыбнулся — от этого корочка засохшей крови на его лице покрылась трещинками. И вместо ответа сжал руку рыжеволосой.

— Э-э… — раздалось тоненько из сумрака. — Хозяин! Может быть, пора уходить отсюда, хозяин? Если вы серьёзно ранены, господин Тильберт любезно согласился помочь нам…

— Тильберт Расмус, — представился юноша, появляясь рядом с Самуэлем. — Я родом из западных лесов. Как выяснилось, мы с уважаемым Самуэлем земляки. Меня тоже не прельщало ремесло лесоруба, и в прошлом году я покинул родной посёлок.

— Далеко тебя занесло, — сказал Берт приподнимаясь.