Кость Войны

Скалы расступились, открыв фиолетовое небо, на котором уже налились крупные жёлтые звёзды. Край обрыва чернел всего в сотне шагов. На нём, как громадные бородавки, громоздились несколько приземистых валунов.

— Самуэль!!! — закричал Берт.

Один из валунов шевельнулся.

Стражи начали спрыгивать со скал. Они видели свою жертву — совершенно беспомощный человек на открытом голом пространстве, прижатый к обрыву, за которым гудит ночным ветром неминуемая смерть. Все тринадцать, растянувшись полукругом, медленно приближались к Ловцу, волоча за собой длинные руки, утяжелённые когтистыми рукавицами. Железные когти скребли по камням, высекая короткие пронзительные взвизгиванья.

Но Берт почему-то не спешил обнажать меч.

— Самуэль! — крикнул он снова.

Тёмный валун на краю пропасти зашевелился, изменяя форму, переставая быть валуном. Вот он выпрямился, приняв вид человека, — но вдруг распахнул огромные крылья, сразу став похожим на чрезвычайно крупного нетопыря.

Стражи смыкали полукруг в гибельное кольцо.

Они заметили странное существо на краю пропасти и встревоженно загомонили, опасаясь найти в нём конкурента. И впрямь — нетопырь повёл правым крылом, и от его силуэта отделился комок багрового света. Словно комета, неся за собой лохматый хвост пламени, комок прочертил в чёрном воздухе пылающую дугу и шлёпнулся под ноги Берту, взорвавшись снопом ярчайших брызг.

Берт отскочил, полоща по ветру загоревшийся плащ.

— Самуэль! — в третий раз крикнул он.

Нетопырь опять махнул крылом. Следующий сгусток багрового пламени угодил в одного из Стражей. Лохмы его шкуряной куртки вспыхнули мгновенно. Заорав от боли и испуга, воин повалился на камни. Он бил себя руками, стараясь потушить пламя, но железные когти, видно, ранили его сильнее огня — Страж орал всё тише, пока не затих совсем.

Цепь нападавших разбилась. Оставшиеся двенадцать заметались по площадке. Ещё несколько сгустков пламени полетели в их сторону, но не достигли цели. Стражи ловко уворачивались.

И подходили всё ближе.

Они оглушительно завопили, когда Берт кинулся прямо на нетопыря. Они рванулись к нему, но опоздали. Обхватив существо обеими руками, Ловец покачнулся и вместе с нетопырём рухнул вниз с обрыва.

Стражи сгрудились на краю пропасти. Некоторое время они смотрели, как два тела, плотно сцепившись друг с другом, кувыркаясь, летят вниз, к далёкому озеру, над которым клубился молочный туман.

Поймав восходящий воздушный поток, Самуэль расправил кожаные крылья, зубами потянул рычаг, который зафиксировал крылья на одной плоскости. Берт, уже успевший втиснуть своё тело в прочную петлю под сложной конструкцией из деревянных планок, ремней и дублёной кожи, наконец, обрёл дар речи.

— Я уже, признаться, прощался с жизнью, — откашлявшись, сообщил он.

— Почему, хозяин? — мелодично отозвался Самуэль, висящий на ремнях между Бертом и прочной деревянной рамой, на которую были натянуты кожаные крылья.

— Думал, если в ловушку не попаду, так эти бандюги прирежут, если бандюги не прирежут, сам Дикий Барон выпотрошит, чтобы вынуть душу… А если уж от Барона уйду, так Стражи настигнут. Ну, коли и Стражи остались с носом, так старый добрый Самуэль спалит своими адскими искрами.

Шум ветра не мешал им говорить. Воздушный поток нёс их, они летели с той же скоростью, что и сам ветер, и поэтому не слышали ветра.

— Прости, хозяин, — Самуэль говорил тоном печальным и извиняющимся — обычным своим тоном; вкупе с такими интонациями нежный тембр его голоса напоминал пение одушевлённой флейты, — прости, хозяин, я задремал. А спросонья не смог верно прицелиться. Вы достали то, за чем шли?

Берт промолчал на это. Он молчал до тех пор, пока они не перелетели озеро и не приземлились у болотистой впадины, где паслись их стреноженные кони.

ГЛАВА 2

По окраинной улочке Катама двигался человек в чёрной хламиде, с лицом, скрытым глубоким капюшоном. Следом за ним шлёпали сапогами по жидкой грязи двое здоровенных воинов с двуручными мечами в заплечных перевязях. На одном поблёскивала стальная кольчуга, другой был одет в длинную куртку из бизоньей шкуры. Заплетённые в толстые косицы светлые волосы и бороды выдавали в них уроженцев Северной Пустоши, а массивные золотые кольца с кровавыми каплями сердолика, покачивающиеся в ушах, говорили о том, что их обладатели — члены Дома Наёмников. Северяне то и дело окидывали пустынную улочку подозрительными взглядами, а, когда приближался перекрёсток или крутой поворот — один из воинов забегал вперёд чёрному человеку, чтобы убедиться в отсутствии засады. Такое рвение, очевидно, объяснялось тем, что воины были наняты всего на несколько часов или тем, что им очень неплохо заплатили. А может быть, и тем и другим вместе.

Деревянные глухие стуки сопровождали троицу. Близилось время ночи, и жители окрестных домов закрывали окна ставнями.