Костанътинъ (СИ)

Значит, ему что-то нужно.

Сделав глубокий вздох, он взял трубку.

– Алло, да, Брагинский? – Привет Артур, – в голосе русского ему послышался холод. Кёркленд невольно поежился. – Здоров, весел?

Он что, издевается?!

– Здоров – да, а насчет веселости... Ты промахнулся. Чего звонишь, говори!

Иван на том конце усмехается.

– Мне нужно с тобой поговорить серьезно, Артур. Желательно, на твоей территории. – С чего бы это, а, Брагинский? Войну собираешься начать, что ли? – поразился Артур. Крайне редко Иван бывал в его доме, предпочитая принимать все решения на своей территории. С другой стороны... – Ты сдурел? Какая война? Мне нужно с тобой поговорить. – Хорошо. Ты когда прилетаешь? – все-таки Иван очень даже кстати – мелькнула у него шальная мысль. – Хоть сейчас могу собрать вещи и лететь. У меня отпуск с завтрашнего дня. Рабочий день уже кончился... – Замечательно. До связи. – До связи.

Иван на том конце повесил трубку. Ее наполнили долгие гудки. Артур, не спеша, отключил телефон. Он упокоился в еще не до конца разобранных документах. Он сегодня не хотел больше звонков.

Почему-то на него волнами накатила усталость – словно короткий разговор высосал все его жизненные силы.

Но он продолжил размышлять. Брагинский может помочь, разумеется, не бесплатно – экономика у него вроде стабильная более-менее в последние годы. Долги отдал. На весь мир плюет, а это даже сейчас и хорошо. Ему на руку.

А еще – Брагинский первоклассный зельевар. Лучший. Часть стран поэтому его боится, но все же уважает – он вытягивает некоторых из переделок, в которые они попадают. Однажды, он даже и ему помогал... Когда-то давно.

Ладно. Надо ждать русского. Послушаем, что он скажет или предложит...

(За день до вышеописанного разговора)

– Иван! А, Иван? – раздался знакомый голос Наташи. Она искала его по всему дому.- Я есть приготовила, пойдем!

Иван, не слушая, продолжил свое важное дело, которое он намеревался закончить. Он варил что-то в своем любимом котле.

От варева поднимался густой и пряный запах трав. Если он сварит все верно, то завтра это уже станет мазью от ожогов.

– Ивааан! – Да что? Я занят! – не глядя на дверь, крикнул Иван. Наташа уже застыла в дверном проеме, завороженная происходящим перед ней действом: Иван быстро добавляет в свой котел недостающие ингредиенты.

Его руки изящно летали над котлом и паром, поднимающимся от котла. Он выполнял все четко и аккуратно.

Окно, как всегда зашторено. В комнате было душно. Стол позади и стена были просто завалены самого разного вида травами и сборами. Так же в этой комнате были холодильник, шкаф и массивный сейф. Помимо этого был длинный стол с колбами разного размера, и открытой на нужной странице книге. В углу – раковина и мойка. Ножи и прочая посуда для варки уже были как обычно – вымыты и висели на стене.

Брат был весь в работе.

– Иван, – тихонько позвала его сестра. – Пойдем есть, а? – Сейчас, минуту подожди.

Он быстро кинул последний ингредиент, помешал свое варево по часовой стрелке три раза, а потом против часовой – семь и, наконец, отставил готовое варево в сторону, посмотрев на нее победным взглядом.

– Пойдем. Я проголодался. – И улыбнулся. Беларусь растаяла от его улыбки. – Идем, братик. Давно пора.

Они вышли из комнаты.

С тех пор, как ушла Ольга, Ивану приходилось варить одному. А так как семья большая, то и варить приходилось едва ли не каждый день.

– А это ты кому делаешь, Иван? – задала вопрос Беларусь. Иван вздохнул: – Ты ведь знаешь о бушующих сейчас лесных пожарах. Михаилу,(1) хоть немного облегчить его боль.

В то время они оба дошли до кухни.

На кухне как всегда было шумно. У них сейчас, помимо заболевшего Михаила, гостили Москва и Санкт-Петербург. Еще изрядный шум создавал и Гилберт Байльшмидт.

На дворе стояло яркое и солнечное лето, но не всем это нравилось.

Михаил каждый год поселялся в доме Брагинского на весенне-летний период. С ним это происходило каждый год. Он не жаловался – привык за много-много лет. И лежал в постели до тех пор, пока леса переставали полыхать, а Михаил – мучиться от боли. Впрочем, он все время мужественно терпел все новые и новые ожоги.

Иван устало откинулся на сидении. Надо было еще накормить и больного Михаила. Надо...

– Мне надо идти. Наташа, готов обед? – Да, Иван. Все готово. – Тогда я пошел.

Иван, захватив поднос с обедом, пошел к Мише.

Михаил спал, склонив голову на грудь. Иван аккуратно поставил на прикроватную тумбочку переполненный едой поднос.

От этого жеста и от тихого звяканья посуды тот проснулся. Слабо шевельнулся и открыл глаза.