Читаем Костанътинъ (СИ) полностью

– Иван... – Мне тебя надо накормить. – Не хочется. – Тебе надо есть, Миша. Для поддержания сил, – голос Ивана был четким: Михаил понял, что отнекиваться от тарелки с едой бессмысленно, особенно когда Иван не в духе. Сильно не в духе. В итоге Миша поднялся и сел на подушки. – Что стряслось, Иван? – спросил Сибирь через некоторое время, после того как съел все, что тот ему принес на подносе. – Еще ты совсем перестал высыпаться в последнее время... Не отводи взгляд от меня – это лишнее. Твои синяки и тени, залегшие под глазами, говорят намного красноречивее тебя самого. Так что стряслось? – Как всегда, мне некому помочь... – тут Сибирь неожиданно поморщился, с трудом погасив свой вскрик: на коже, прямо на предплечье, стремительно начал появляться новый ожог. Видимо, появился новый очаг лесных пожаров. – Миша, что с тобой? – обратил внимание на чуть побледневшего от боли подопечного Иван. – Опять? – Да... – Михаилу сейчас было очень нехорошо, ожог все еще жгло как каленым железом. – Продолжай, это ведь не в первый раз происходит. Это, по-видимому, мой крест. – Я, с некоторых пор, начал задумываться о наследнике, – осторожно и очень тихо признал Иван. – О... С этого места поподробнее, – заинтересовано проговорил Михаил, сразу же опуская от себя все мрачные мысли. – Мне нужен... кхм, – кашлянул Иван, – нам нужен тот, кто смог бы помочь мне при варке зелий на нас всех. Одних рук мало. Ольги-то нет. Иначе говоря, мне нужен подходящий под определенные параметры маг. Да и надо не забывать о том, что магия постепенно отходит, стремительно сдавая позиции в мире. Становится все больше людей. Я хочу передать еще и свои знания. Ведь проходит время – мне хочется кого-нибудь поучить, воспитать на свой лад. Еще на меня и Наташа наезжает: все время жалуется, что я больше провожу времени у котлов, чем вижу дневной свет. Он или она мне поможет. – И? – вопросительно глянул на него Сибирь. – Сегодня посмотрю, где надо искать. – Иван, а тебе русские маги не подходят? – вновь задал вопрос Михаил. – Все надо смотреть. Ведь мне потребуется определенный мальчик или девочка. Например, родившийся в определенную дату, по определенному в момент рождения расположению небесных светил и прочее. Все не так просто. – Ты прав, Иван. У тебя есть кандидаты? – Сибирь знал, на что идет Россия. Сам он хоть и обладал магией, но на порядок меньше Ивана. Но и магия у того специфическая – практически только зелья. Пара-тройка чар не в счет. – Их пока нет, я поработаю, определю их и найду всех, кто подходит... Завтра будет готова мазь, специально для тебя, – перевел разговор в более-менее удобное русло Иван. Сибирь устало зевнул. Иван это заметил. – Спи давай. Спи, – Иван встал с края кровати, куда успел присесть на секунду. И пошел к двери. – Удачи, – неожиданно произнес ему в спину Михаил.

Иван с удивлением обернулся на пороге. У Сибири было совершенно нечитаемое лицо. Его глаза сверкали. Иван мягко улыбнулся ему.

– Спасибо.

И он начал спускаться вниз, на первый этаж дома, где была кухня.


Уже битых три часа Иван проводил над картой звездного неба, обычными картами таро и с краном в руке. Гилберт был здесь просто, за компанию. Хотя он сильно отвлекал Брагинского.

Вокруг были залежи пергаментных свитков, пара древних книг, написанных на старославянском и латыни. Некоторые бумаги были исписаны непонятными символами вдоль и поперек. Урна в углу комнаты была переполнена – несколько не поместившихся, смятых в тугие шары, бумаг, лежали прямо на полу около нее.

В итоге, на последнем издыхании, он все же вывел результаты.

Гил наклонился над его выводом. И поморщился. И похлопал русского по плечу.

– Значит, звонить тебе Англии, приятель. А у нас, видимо, еще не появился на свет Божий тот, кто сможет оставаться с тобой в одной комнате, не желая тебе скорейшей кончины. – Язва – констатировал Брагинский, уже улыбаясь. Глаза заслезились, рот открылся чтобы наконец зевнуть – спать хотелось до ужаса. – Какой уж есть, и на том спасибо. Так ты звонишь, или все завтра? – Завтра. С Артуром надо держать ухо востро. А я слишком устал за сегодня, чтобы видеть в каждом его предложении на чашку чая – кратковременный визит в крематорий.

Великий громко хохотнул.

Комментарий к Часть 1. Глава 1. Провал. Решение. (1) Т.е мужское воплощение Сибири. Прим. автора.

====== Глава 2. Поездка. Думы. ======

Иван зевнул, потянулся в своем кресле и уставился в окно. Он хорошо выспался. Уже скоро он должен прилететь в аэропорт Хитроу. Там его встретит Артур сам, лично.

С собой была только сумка с ноутбуком, документы, кошелек и пара флеш-носителей. В ноутбуке было почти все о новых месторождениях полезных ископаемых на территории Российской Федерации (1). Встреча носила исключительно неофициальный характер, и Иван заранее обеспокоился причиной столь необычного визита. Еще надо было побеспокоиться об отсутствии слежки со стороны других стран, поэтому документы были предоставлены на важного чиновника из Государственной Думы. Мол, обычная рабочая поездка.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика