Костер в ночи

Я приходил с визитом
К той гордой, беспощадной
И что-то бестолково
Твердил… (О, бред больного!)
Терзал тебя стихами,
Ломал, корежил слово
И разгрызал зубами
(Мне лишь бы не заплакать!)
И кровяную мякоть
Давал тебе, давясь слезами:
«Глянь!»

Я приходил с визитом
К той скрытной, непонятной
И снова бредил, снова
Губами и плечами…
(О, гром тирады этой,
Тиранской и терновой!)
Внимали ей сурово
Священные предметы:
Недрогнувшие стены,
Нетронутое ложе,
Не раздробленный кулаками
Стол.

Теперь с печалью скрытой
Сижу я одиноко,
Задумавшись глубоко,
На сотни дней разбитый,
И все мои визиты,
Все до единой раны,
В клубок безумный свиты.
А я уже счастливый,
Любимый и желанный,
А я уже далекий, пьяный
Муж.

Владислав Броневский (1897–1962)

О радости

Над тихой водою лазурной
небо лазурное тихо,
но ветер ворвался бурный
зелено, молодо, лихо.

Ты откуда — шальной, зеленый,
над какими летал лесами?
Еще в росах калины и клены,
а глаза еще полны слезами.

Устоялось вешнее вёдро,
Воздух золотом солнца светел.
Зелено, молодо, бодро,
сердце, лети, как ветер!

Светом и шумом зеленым
низвергайся, радость живая!..
Вешним калинам и кленам,
тебе и себе напеваю.

Полоса тени

Мелькнула птица, бросив тень
на окно, где свет царит дневной…
И вот опять — простор весенний
и высь бездонна надо мной!

А зелень! Пропадешь в зеленом
пространстве трав, деревьев, лоз!
Идти, родная, далеко нам
сквозь шелест кленов и берез.

Нам жить да жить в земном свеченье.
Полжизни, правда, не вернешь…
Вот птица полосою тени
мелькнула с криком… Ну и что ж…

Закат

По снегу, что выпал впервые,
белый день босиком пляшет;
кудри рассыпал ржаные,
шляпой соломенной машет.

Пламя пробрало солому
розово, зеленовато, лилово…
Счастья — дню золотому!
Славься, огнеголовый!

Под небом, ясным по-детски,
за горою скрылась устало
громада света и блеска
и на землю тенью упала.

Константы Ильдефонс Галчинский (1905–1953)

Спящая девочка

Дочери Кире и Анджею Ставару

Доченька, спи. Ночь приближается мерно,
Полным составом нот тишину дробя.
Если прислушаться, в этой ночи, наверно,
Отыщется что-то и для тебя:

Месяц и улочка, что, забирая правей,
Сворачивает в мирозданье,
И ветер для легких твоих кудрей,
И тень для щеки твоей,
И для сердца — страданье.

1947

Стишок о воронах