Костер в ночи. Мой брат Майкл. Башня из слоновой кости (сборник)

– Если и нет сейчас, – вставил Хьюберт Хэй, – то появится, как только Роберта Саймс откроет рот.

На мгновение воцарилась неприятная тишина.

Я со звоном поставила стакан на стеклянную крышку стола.

– Что ж, – произнесла я, – для спокойствия тех, кто не является убийцей, я обещаю, что Роберта будет оставаться в безопасности все то время, пока она не в состоянии открыть рот.

И я вышла из комнаты.

Оказывается, что в минуту опасности с вежливых и утонченных людей тут же слетает лоск. Я чувствовала, что в сегодняшнем разговоре в гостиной звучал какой-то явный подтекст и если бы кто-то посторонний внимательно проследил за всеми в этот момент, то тайна была бы разгадана. На первый взгляд, думала я, подходя к темному коридору, ведущему на кухню и в дальнюю часть дома, полковник ни в чем не замешан. Он весьма убедительно высказал свои принципы, но так бы повел себя и убийца. А наш убийца очень умен, не стоит и сомневаться. Это актер, прячущий инстинкты оборотня под безупречно цивилизованной внешностью. Никто из сидящих в гостиной, слыша, как его обвиняют, и ощущая свое полное одиночество, даже и глазом не моргнул. Правда, убийцы могло и не быть в гостиной… Здесь имеются и другие варианты, как справедливо указал Аластер.

Обогнув угол, я налетела на Николаса.

Налетела в буквальном смысле слова. Он схватил меня за руки, не давая мне пройти и пытаясь разглядеть, кто стоит перед ним в темном коридоре.

– Э… – тихо сказал он, – да это наша полицейская шпионка. К инспектору не сюда, дорогая.

Разозлившись, я стала вырываться:

– Пусти меня, черт бы тебя побрал! Пусти меня! И не смей так со мной разговаривать! Ты не имеешь права…

– Ты сама меня вынуждаешь. Куда ты идешь?

– Тебя это не касается!

– Это касается любого: тебя надо остановить, чтобы ты не бродила одна в темноте в таком опасном месте.

– Я иду на кухню за едой, – раздраженно объяснила я, – и мне некогда.

Он не двинулся с места.

– А где же твой дружок?

– Ты о ком?

– О твоем златовласом preux chevalier[8]. Почему он не изображает твоего телохранителя?

– Ты всегда отличался грязным воображением, Николас, – с горечью констатировала я.

– Ну конечно. – Он язвительно усмехнулся. – Надо заметить, это ценное качество для писателя, хотя, вероятно, для мужа…

– Вот именно. А теперь пусти меня.

– Минутку. Тебе это может показаться странным, но я говорю серьезно, Джанетта. У меня создалось впечатление, что ты получаешь слишком большое удовольствие от прогулок в одиночестве… или с кем-нибудь, кого ты не знаешь. Если бы у тебя была хоть капля ума, ты бы понимала, что этот тип способен на все. Разве ты не боишься?

– Не боялась три минуты назад, – парировала я.

Не знаю, зачем я это сказала. В то же мгновение, как эти слова вылетели у меня изо рта, я пожалела о них. Николас отпустил меня, но продолжал разглядывать в полумраке. Мне казалось, что он слышит, как стучит мое сердце.

– Ого… – после паузы произнес он, а потом тихо добавил: – И откуда ветер дует?

Я молчала. Мне хотелось убежать от него к свету и теплу кухни, но я стояла, словно пригвожденная к стене коридора ударами собственного сердца.

Николас заговорил:

– Значит, ты боишься, что я убью тебя, Джанетта mia?.. Ты и впрямь так думаешь, Джанетта? Перерезать такое прелестное горлышко, Джанетта… и все из-за чего? Из-за прошлых времен?

– Тебе требуется причина? – почему-то прошептала я. Это не могло быть взаправду; этот невероятный разговор не мог происходить на самом деле. – Тебе требуется причина?

Он не ответил. Только молча смотрел на меня. В полумраке его лицо казалось непроницаемым. Наконец он заговорил совершенно другим тоном:

– И какие у тебя доказательства?

Я даже подпрыгнула:

– Никаких.

– А если бы были, ты бы выдала меня властям – из-за прошлых времен?

Бред сгущался вокруг нас, подобно сплетающейся паутине. Точно так же он мог спросить меня, не нужны ли мне деньги на хозяйство. Я схватилась рукой за голову:

– Я… не знаю, Николас.

– Ты не знаешь.

От его интонации кровь бросилась мне в лицо.

– Николас, – отчаянно забормотала я, – попытайся понять…

– Ты была моей женой.

– Да, но…

– Ты всегда говорила, что не веришь в развод.

– Да, – повторила я чуть жалобно.

Действительно, как в прошлые времена. Каждая наша ссора кончалась тем, что я начинала защищаться. Вот и сейчас я опять стала оправдываться, безнадежно, страстно:

– Не я виновата, что мы разошлись.

– Пусть так, но ты в соответствии с тем, что обычно говорила, должна считать, что до сих пор связана со мной… или же теперь…

– Теперь? Не понимаю.

– Не понимаешь? Я говорю о твоем друге-блондине.

– Иди ты к черту, Николас!

Он хмыкнул:

– Перед тобой стоит отвратительная проблема, Джанетта. Моральный долг против гражданского… или же теперь ситуация упростилась до старой любви против новой? Ты избежишь множества неприятностей, если выдашь меня сейчас же, ведь так?

Оскорбление, нанесенное мне, было таким же реальным и ощутимым, как удар. Я застыла. Потом заговорила спокойным, холодным тоном: