Костер в ночи. Мой брат Майкл. Башня из слоновой кости (сборник)

– Если бы ты был в гостиной, ты бы услышал, как полковник Каудрей-Симпсон высказал мнение, совершенно схожее с моим. Он сказал, что актом насилия, таким как убийство, человек обособляет себя от своих друзей и лишается своих… своих человеческих прав. Если бы я все еще была твоей женой… – я оперлась руками о стену позади себя, ощущая ее успокоительно твердую поверхность, – если бы я все еще была – официально – твоей женой, я бы не стала изобличать тебя, даже если бы смогла, потому что, будучи твоей женой, я должна быть согласна с тобой во всех твоих делах… но я ушла бы от тебя. Я не смогла бы оставаться с тобой, зная, что ты…

– Каин?

– Ну… да.

В его голосе зазвучали странные нотки.

– А сейчас?

– А сейчас… – Я замолчала, почувствовав, что начинаю всхлипывать. – А сейчас, – прерывистым голосом повторила я, – я не знаю, черт тебя побери. Пусти меня!

Он молча отодвинулся в сторону, и я побежала на кухню.

Глава 16 Страна доверия

На кухне было светло, тепло и вкусно пахло. Повариха возилась около плиты, официантка перебирала груду тарелок.

Я замешкалась в дверях, потому что почувствовала, что у меня дрожат руки и катятся слезы из глаз, но повариха при виде меня радостно и широко улыбнулась и указала на стул у большого потертого стола.

– Если вы не против, мисс, – произнесла она с живым шотландским говором, – можете пообедать прямо здесь. Так будет быстрее, и еда не успеет остыть. Ваш инспектор сказал, что вы хотите поесть в укромном уголке.

– Большое спасибо. Надеюсь, я не помешаю.

– Нисколечко, – ласково ответила повариха, не двинувшись с места. – Эффи, дай леди супу.

Тоненькая темноволосая Эффи с огромными глазами пожирала меня любопытным взглядом. Она принесла тарелку дымящегося супа и осторожно, словно боялась, что я ее укушу, поставила суп на стол. Затем, отступив два шага назад, она стала теребить передник.

– Эй, Эффи! – раздался резкий голос поварихи. – Отнеси в столовую хлеб!

Эффи, чуть замешкавшись, бросила на меня долгий взгляд.

Как только дверь за ней закрылась, повариха положила половник и заговорила хриплым выразительным шепотом:

– Общаться с этими убийцами просто мучение, мисс! Чистый ужас. Прямо-таки кровь стынет в жилах!

Я машинально согласилась.

Горячий суп действовал на удивление успокаивающе, а свет и тепло кухни быстро развеяли впечатление от кошмарной беседы в коридоре. Опершись красными пухлыми кулаками о стол, повариха взглянула на меня с профессиональным удовольствием.

– Отличный бульон, правда?

– Превосходный.

– От него ваши щечки порозовели. Должна вам сказать, что, когда вы пришли, вы были совсем мокрая и усталая. Говорят, это вы ее нашли?

– Да, мне повезло.

– Это ей повезло, бедняжечке, что осталась жива. – Повариха горестно покачала головой. – Да упокоятся с миром те, кому не повезло… и я говорю не о теплом лете.

– Ну, – сказала я, – не каждый же год у вас происходят убийства.

– Нет, слава богу. Я не то имела в виду. – Она убрала мою пустую тарелку и поставила вместо нее другую, с бараньей отбивной в окружении горошка и жареной картошки. – Я говорила о несчастных случаях на горе.

– Да? – Я вспомнила, что об этом кто-то уже упоминал. – В этом году опаснее, чем обычно?

– Да, мисс. Эти две девчушки… – она неопределенно мотнула головой в сторону потолка, – это уже третий несчастный случай нынешним летом, не считая убийств.

– А кто были другие?

– Ну, была пара из Лондона… эти психи отправились на Куллин без карты и без компаса. Их потом неделю не могли найти, лежали придавленные.

– Какой кошмар! Попали в туман?

– Да день был ясным, как бульон, – ответила повариха. – Никто не знает, что случилось.

– Чересчур большая цена за беспечность, – резюмировала я.

– Точно. Горы – это не шутка, да… и тот бедняга, что лежит наверху, часто поговаривал то же самое, а какой был скалолаз. Яблочный пирог.

– Простите? Ах да. Спасибо. Очень вкусно.

– Неплохой, – самодовольно заметила повариха, следя за тем, как я пробую сдобный воздушный пирог. – Потом два студента из Оксфорда и Кембриджа свалились с высоченной скалы… почти в том же месте.

– Погибли?

– Да, мертвы, как камень. Веревка оборвалась.

Я аккуратно положила ложку с вилкой на пустую тарелку и уставилась на них. Но я их не видела. Я представляла себе альпинистов, взбирающихся на Куллин… и каждый раз их сопровождал еще один альпинист, третий, в чьем присутствии рвались веревки и тела летели вниз навстречу смерти…

– Чашку кофе? – предложила повариха.

– С удовольствием, – ответила я, – но, пожалуй, я возьму кофе с собой. Врачи, наверное, уже закончили, а миссис Персимон надо спуститься вниз.

Поставив на стол огромную синюю чашку, повариха стала наливать в нее кофе.

– Как девчушка себя чувствовала, когда вы ушли от нее?

– Не очень хорошо. Но думаю, она выкарабкается.

– Слава богу. Я дам вам большую чашку. Только выпейте ее побыстрее, пока кофе не остыл. Сахар?

– Да, пожалуйста. Большое спасибо. Обед был превосходным. Мне стало гораздо лучше.

– Вы и выглядите лучше, – отметила повариха. – Держите дверь закрытой всю ночь, девочка.