Кости волхвов

– И здесь, и в Кёльне смесь моноатомных металлов была активирована всего лишь с помощью пары больших электромагнитных пластин.

– А проще говоря, двух здоровенных магнитов, – подвел итог Монк.

– Настроенных на определенный тип энергии, что позволяет им высвободить силу, дремлющую до поры до времени в моноатомном сверхпроводнике.

Кэт пошевелилась и вступила в разговор:

– А высвобожденная энергия – то самое поле Мейснера – приподняла могилу или, по крайней мере, значительно уменьшила ее вес. Но что это была за электрическая буря в соборе Святого Петра?

– Я могу только предполагать, – ответил Грей. – Позолоченный бронзовый балдахин над алтарем располагается точнехонько над могилой святого Петра. Я думаю, бронзовые колонны, которые поддерживают его, выступили в роли гигантских громоотводов. Они приняли на себя часть проникшей снизу энергии и вынесли ее вверх.

– Но почему древние алхимики хотели разрушить собор? – спросила Рейчел.

– Они не собирались делать этого, – ответил Вигор. – Вспомни, мы же подсчитали, что все эти подсказки были оставлены ими в тринадцатом веке.

Грей кивнул. Вигор помолчал, поскреб бороду и продолжил:

– Я полагаю, что потайная пещера под могилой появилась примерно в то же время. Ватикан тогда был практически пуст. Он превратился в папскую резиденцию только после тысяча триста семьдесят седьмого года, когда папы стали возвращаться из длившегося целое столетие французского изгнания. До этого папы восседали в Латеранском дворце в Риме. Так что в тринадцатом веке Ватикан не представлял собой никакой особой ценности и не охранялся. – Он повернулся к Рейчел. – Значит, электрическая буря в соборе произошла вовсе не по вине алхимиков. Балдахин Бернини был установлен только в тысяча шестисотом году – спустя века после того, как они создали подсказки к загадке. Как мне кажется, буря стала всего лишь малоприятной случайностью.

– В отличие от событий в Кёльне, – возразил Грей. – Там орден дракона преднамеренно подмешал в облатки для причастия порошок моноатомного золота. Я полагаю, они использовали прихожан в качестве подопытных животных для проведения некоего бесчеловечного эксперимента. Это было что-то вроде полевых испытаний. Им хотелось выяснить, насколько велика сила порошка, и подтвердить правильность своих теорий. Моноатомное золото, которое невольно проглотили люди, повело себя точно так же, как бронзовый полог в соборе Святого Петра: оно поглотило энергию из поля Мейснера и поразило прихожан электрическим разрядом прямо изнутри их тел.

– Значит, все эти смерти… – сказала Рейчел.

– Не более чем эксперимент, – закончил Грей ее мысль.

– Мы обязаны остановить их! – резко заявил Вигор.

– Да, – согласился Грей, – но сначала нам предстоит определиться с тем, каков будет следующий пункт нашего путешествия. Я запомнил рисунок на плите и могу набросать его на бумаге.

Рейчел посмотрела загадочным взглядом сначала на него, а затем на дядю.

– В чем дело? – недоуменно спросил он.

Вигор подался вперед и бросил на середину стола какую-то брошюру, которая на поверку оказалась картой Европы. Грей продолжал непонимающе хмуриться.

– Я узнала очертания, нарисованные на плите, – заговорила Рейчел. – Небольшая дельта реки – это хорошая подсказка, особенно если живешь в Средиземноморье. Смотрите.

Она наклонилась, совместила большие и указательные пальцы рук и, сделав из них рамочку, наложила ее на восточную часть карты.

Грей и все остальные уставились на карту. Участок, выделенный Рейчел, действительно напоминал рисунок на гематитовой плите.

– Итак, это была карта, – констатировал Грей.

Рейчел встретилась с ним взглядом.

– А горевший на ней огонек…

– Алхимики, видимо, внедрили в плиту небольшое количество м-золота. Вобрав в себя энергию поля Мейснера, оно воспламенилось и стало чем-то вроде путеводной звезды, указав очередной пункт назначения.

– И вот оно, это место, – торжественно сказала Рейчел, ткнув пальцем в карту.

Грей наклонился ближе. Город, на который указывал палец итальянки, лежал у устья Нила – в том месте, где река впадала в Средиземное море.

– Александрия, – прочитал Грей. – Египет.

Он поднял глаза. Его лицо оказалось в нескольких сантиметрах от лица Рейчел. Их взгляды встретились, и сердца обоих забились с удвоенной силой. Губы женщины слегка раздвинулись, будто она хотела что-то сказать, но позабыла слова.

– Этот египетский город являлся цитаделью гностицизма, – заговорил Вигор, и волшебство растаяло в воздухе. – Когда-то там находилась основанная самим Александром Великим знаменитая Александрийская библиотека – вместилище колоссального запаса древних знаний.

Грей выпрямился.

– Александр… Вы как-то сказали, что он был одной из немногих исторических фигур, которые знали о порошке белого золота.

Вигор кивнул. Его глаза сияли.

– Еще один волхв, – пробормотал Грей. – Может ли он оказаться тем самым четвертым волхвом, которого нам предстоит искать?

– Наверняка сказать не могу, – ответил Вигор.

– Зато я могу, – уверенно заявила Рейчел. – Вспомните строчку в шараде. Ту самую, в которой упоминается пропавший царь.

Грей произнес вслух: