Костя и волшебная ваза (СИ)

  - Спасибо, Костя. Если бы не твой молоток - убили бы меня эти две курицы... И главное за что?! За пересахаренное бизе! И это у меня-то пересахаренное! У самого Виктора Константиновского! Великого мастершефа десертов! У меня всегда идеальная рецептура, идеальные пропорции!.. - он успокаивается и продолжает уже спокойно: - Да ты не бойся, Костя, не бойся. Теперь они не опасны.

  - Я не боюсь, - вру я. В это время Повар вытирает красную рожу от пота и говорит:

  - Ну и денёк. Как и обычно в общем... Долго ты, Костя, чуть не убили меня, - это он говорит с неким укором.

  - Да, долго. Не ожидал просто.

  Да, не ожидал, что картина говорить умеет. Они ведь этого не должны уметь делать - это твердят нам везде и с самого детства. Но теперь на стене в моём коридоре ожила картина. Ожила "Война кухарок и поварёшек".

  Я смотрю на два мёртвых тела на ожившей картине и понимаю, что слово "ожила" тут не очень уместно. Волосы на моей голове шевелятся сами собой.

  Повар тем временем хлопочет за своим поварским столом.

  -Ну и беспорядок из-за этих куриц тут, - слышу возмущённую реплику. Затем тот вновь смотрит на меня и говорит:

  - Мне торт нужно испечь, а всё переломано. Яйца разбиты, венчики погнуты. Без тебя я уж точно не справлюсь, Костя.

  Я молчу, а он говорит:

  - У тебя еда есть?

  Я вспоминаю, что даётся не так уж и просто. У меня в холодильнике есть солёные огурцы. Банка. А ещё сметана, колбаса, сыр с плесенью (не деликатес) и кетчуп, и яйца. А ещё мука, сахар и хлеб.

  - Огурцы мне не к чему, - говорит Повар. - Солёное оставь другим кулинарам. Я же - мастершеф десертов! Ладно неси сюда яйца, сахар и муку. И сметану ещё. Сметанник буду готовить.

  Я не решаюсь спорить. Когда я приношу всё, что нужно - ещё и венчики с кастрюлей, - то он говорит:

  - Приступим.

  Он готовит, а я наблюдаю. Вот смешивается тесто, вот из него формируются бортики, вот туда добавляется крем из сметаны... Затем всё идёт в духовку - на час под 180 цельсиев.

  Я наблюдаю за всем этим и думаю, что теперь в моей жизни наконец наступило что-то необычное, что-то удивительное. Что-то, что выходит из ряда вон! Нечто подобное я ждал всё свою жизнь - и вот - оно пришло!

  Духовка щёлкает и повар достаёт оттуда готовый сметанник. Его ароматный запах долетает даже из ожившей картины.

  - Можно мне кусочек? Я всё же помог, - спрашиваю я.

  Добродушная улыбка и ответ:

  - Ну конечно же можно.

  От отрезает и отдаёт, я беру. Кусок сметанника выглядит так, будто его нарисовали масляными красками. Он горячий и аппетитный. Можно ли человеку есть еду из картин? В интернете такое не спросишь.

  Я могу отравиться. У меня может прорасти в животе какая-нибудь ветка или щупальце. Или я сам могу стать нарисованным...

  Никогда бы не подумал, что обычный сметанник такой вкусный. Видать и правда готовил профессионал. Когда я прожёвываю последний кусок то, затаившись, жду. Секунда... Минута... Десять минут... Со мной ничего не происходит и я успокаиваюсь.

  В моём коридоре очень много картин. И все они - необычны.

  И "Департамент свиней".

  И "Меховая ванна".

  И "Рыбалка в туалете".

  Все эти картины имеют свою особую изюминку, свою долю необычного, но - при всём при том - они понятны по смыслу. Тут не нужно ломать голову, чтобы во всём разобраться.

  Сразу понятно, что Повар - это обыкновенный повар и его просто пытались убить за пересахаренное бизе.

  Я полчаса обхожу коридор и внимательно осматриваю их всех, пока, наконец, не убеждаюсь, что ожила только одна. Блевотина с пола отправляется в унитаз. Затем я подхожу к "войне кухарок и поварёшке" и вижу, что теперь и она такая, как и должна - мёртвая.

  3. НОВЫЕ ПРОИСШЕСТВИЯ.

  Сплю я на кухне, потому, что в гостиной у меня - зал скульптур, в коридоре - галерея, а в ванне и туалете спать неудобно. В какой-то степени это закаляет характер.

  Но вот что точно не закаляет характер - так это нехватка сна. Сегодня суббота и я максимально не выспался. Глаза слипаются так, будто просмолены, голова тяжёлая будто череп сделан из свинца, а разум затуманен так, словно мозга вообще нет. Это не удивительно, учитывая, что вчера я лёг спать лишь под утро.

  Сейчас десять утра и я запросто мог бы лечь и проспать так до самого вечера, но сегодня я обещал родителям помочь на даче. Никогда не понимал, зачем людям нужны дачи.

  Ворча, я иду в ванну, где минут пять стою под ледяным душем, скрипя зубами. На кухне я выпиваю две чёрные чашки крепкого кофе и съедаю три бутерброда с кетчупом и маслом. Скромно, но после вчерашнего у меня не очень много еды.

  Лишь после это мне становится лучше. Где-то процентов на пять.

  На улице сегодня тепло - хоть и осень. Туч мало - солнца много. Я одеваюсь в футболку и брюки, заворачиваю пару бутербродов в дорогу и, зевая, иду на выход.

  Но в коридоре меня ждёт "сюрприз" от Повара.

  На моём старом паркете лежат два мёртвых тела. Два нарисованных масляных тела.

  Тошнота сгибает меня пополам. Когда я стою на коленях, то вижу мятую записку на тетрадном листе. На ней значится: