Костяная дверь

– Больше всего в результате твоих действий пострадал Мастер Хоук. Поскольку ты незнаком с магической медициной, я должен сообщить тебе, что его лицо заживёт, но он больше никогда не сможет пользоваться правым глазом. Кроме других наказаний, которые мы тебе сегодня назначим, ты всю жизнь будешь обязан Мастеру Хоуку за его помощь в сглаживании последствий твоих поступков.

Я снова взглянул на Хоука, и мой желудок свело спазмами. На мгновение мне показалось, что он мне подмигнул. Но потом я понял, что он, скорее всего, просто моргнул.

Гладстон откашлялся.

– Ты хочешь что-нибудь сказать в своё оправдание?

Этого я и ждал.

– Да, – как можно более сокрушённо ответил я. – Я хочу сказать, что всё случившееся – моя вина. Дрейк и Тесса уже достаточно пострадали, и, если это возможно, я бы сам хотел понести наказание за их проступки.

– Как благородно, – сухо заметил Иоден.

– Спасибо, – громко произнёс Гладстон, положив конец дальнейшим спорам. – Мы это учтём. Что-нибудь ещё?

– Я не хотел никому причинить вреда, – добавил я. Это была правда. Конечно, я не очень-то и старался, но предпочёл об этом умолчать. А потом я сказал им то, что считал самым важным.

– Я не такой, как другие ученики. Я это знаю. И вы это знаете. Я Фейтер, мне здесь не место, и я ещё не знаю, каким путём мне следует идти. Я знаю, что поступил плохо, но, честно говоря, я делал то, что считал необходимым сделать, чтобы стать истинным Фейтером. Я знаю, что пострадали люди, и я бы хотел, чтобы этого не случилось, но, если бы мне пришлось снова делать выбор, я бы не стал ничего менять.

Несколько учителей беспокойно заёрзали в креслах, но Гладстон кивнул.

– Можешь идти, а мы пока обсудим твою дальнейшую судьбу.

Он указал на дверь в другом конце комнаты, и я с облегчением спрыгнул с Плахи. Сначала я думал, что смогу поговорить с Дрейком и Тессой, но как только открыл дверь, сразу понял, что этого не случится. Комнатка оказалась крошечным помещением без окон. Когда я закрыл дверь, внутри стало совсем темно, и я не слышал разговоров в соседней комнате. Это была камера предварительного заключения. В ней не было стула, поэтому я прислонился к стене и сполз на пол.

Несколько минут я не думал ни о чём, а потом принялся анализировать свои мысли. Я удивился, насколько я спокоен. Может быть, в глубине души я знал, что мне не суждено остаться в Скеллигарде, или я просто провёл здесь совсем мало времени, чтобы привыкнуть к нему, но больше всего я переживал за Дрейка и Тессу[149].

Мне казалось, прошло несколько часов, прежде чем Гладстон снова позвал меня, но, наверное, на самом деле прошло всего минут двадцать. Он снова заставил меня встать на Плаху и вернулся на своё место.

Я начал изучать лица наставников. Лицо Хоука было непроницаемым. Иоден выглядел довольным. Я заметил, что на столе перед Гладстоном стояла маленькая чёрная коробочка.

– Саймон Фейтер, – начал Гладстон, – благодаря твоей искренности во время процедуры мы решили удовлетворить твою просьбу относительно твоих друзей. Они не будут нести ответственности за своё участие в этом инциденте.

– Спасибо, – сказал я, чувствуя, как с плеч свалился груз вины.

Гладстон поднял руку.

– Однако ты должен ответить за случившееся. – Он взял листок бумаги и прочёл: – «В результате единодушного голосования членов совета ты был признан виновным в следующих преступлениях против Скеллигарда: ты не оправдал доверия своего попечителя, совершил кражу, разгласил конфиденциальную информацию, подверг опасности других учеников и персонал, совершил магический ритуал, запрещённый наставником, уничтожил древний артефакт, испортил школьную собственность и освободил монстра пятого уровня[150]. В наказание за эти преступления ты навечно исключаешься из Скеллигарда».

Гладстон открыл коробку и вытащил нечто вроде массивной золотой печати. Он высоко поднял её и опустил на листок бумаги, с которого только что читал.

Раздался тихий удар по столу, сопровождаемый треском у меня под футболкой. На пол упали два бронзовых полукруга, и я наклонился, чтобы их подобрать. Они разбили мой кодекс.

Иоден захлопал в ладоши.

Хоук поднял руку.

– Да, Мастер Ловкач? – произнёс Гладстон.

– Я бы хотел отметить, что мальчик предоставил неопровержимые доказательства того, что он и есть предсказанный Фейтер, поскольку сумел открыть сундук Реллика, успешно воспользоваться плащом-перевёртышем и забрать меч.

– Согласна, – сказала Шиа.

– Да, – прорычал Борис.

– В связи с этим, – продолжал Хоук, – ввиду исключения Фейтера из Скеллигарда я желаю отметить, что ему понадобится альтернативное обучение, и прошу совет разрешить мне взять его в ученики.

– Все согласны? – спросил Гладстон.

Вверх поднялись пять рук.

– Одобрено.

– ЧТО?! – завопил Иоден.

– Поскольку обучение Саймона, скорее всего, займёт всё свободное время, оставшееся от службы Кругу Восьми, я прошу позволения освободить меня от должности наставника Скеллигарда, – продолжал Хоук.

Гладстон кивнул.

– Очень хорошо, вы уволены.

– Это безумие! – бушевал Иоден. – Вы не можете этого сделать!