Костяная колдунья

Я улыбнулась, мечтая лишь о том, чтобы румянец, заливший мои щеки, пропал уже наконец.

– Спасибо! Для меня большая честь познакомиться со всеми вами. Буду благодарна за любую помощь, которую вы сможете оказать, – заявила я, гордясь тем, что голос не задрожал от волнения.

– Присаживайтесь, – велела Алора, и по щелчку позади нас из деревянного пола принялись расти два стула.

Как только они перестали увеличиваться в размерах, Роган сел на один из них. Я усадила свою ошарашенную задницу на другой. Как же болезненно было осознавать, что я оказалась за пределами своей лиги, попав в компанию этих магов.

Члены ковена быстро представились, но я запомнила только имена Дэйва, Алоры и Хармони, той самой чрезмерно ласковой блондинки.

– Чем вам помочь, племянник? – спросила Алора, когда все представились и удовлетворили свое любопытство.

Роган откашлялся. Я отметила, как румянец залил его щеки, когда он перевел взгляд с Алоры на других членов ковена и заявил:

– Нам нужно узнать о взаимной связи и о том, как ее разорвать.

Меня поразило, что никто даже не вздохнул и не выказал никаких других признаков удивления. До сих пор каждый, кто слышал об этом, выходил из себя. Из-за этого тишина в комнате казалась еще более тревожной.

– И вы оба хотите разорвать эту связь? – спросила Хармони.

Мы с Роганом быстро и в унисон ответили «да», и она кивнула.

– Сделать это нелегко; сам процесс далеко не безболезненный. Мы можем его облегчить, но успех будет зависеть от многих факторов, – как ни в чем не бывало сказала Алора.

– Каких, например? – спросила я.

Все это мне не очень нравилось.

– Прежде всего, важно то, лучше или хуже вашим чарам от того, что они вместе. А еще то, использовали ли вы уже способности друг друга, тем самым упрочив связь. Каждый раз, когда вы активируете фамильярную связь с другим магом, она укрепляется и ее становится труднее разорвать без ущерба, – объяснил маг с рыжими волосами, которого, кажется, звали Ворин.

– А вы успели оценить все плюсы от взаимной связи? – ласково спросила Алора, и у меня в голове раздался тревожный звоночек. – Вы можете списать произошедшее на волю случая. Однако часто нити переплетения узоров жизни нам не видны, пока мы не окинем взглядом весь ее гобелен, – добавила она.

Я старалась не натворить ничего, что могло быть расценено как неуважение, так что не стала смеяться и кричать: «Да вы с ума сошли?» Тем не менее меня не устраивала интонация свахи старой школы, которую я внезапно ощутила. Я ерзала в кресле, пытаясь держать язык за зубами, но в итоге сдалась и решила: то, что я собираюсь сказать, имеет значение, и неважно, хотят они это услышать или нет.

– Пожалуйста, не подумайте, что я хочу вас оскорбить или отвергнуть вашу точку зрения, – начала я, и все взгляды обратились на меня. – Но мне кажется, стоит упомянуть, что времена договорных браков давно прошли. Мы с Роганом недостаточно хорошо знаем друг друга, чтобы навсегда остаться привязанными. В моем роду магия всегда была самодостаточной. И я не хочу играть с огнем лишь потому, что Роган хорошо целуется и я бы сыграла с ним в «прячу палочку» несколько десятков раз, прежде чем вернуться домой и чтить наследие, дарованное мне предками.

Я почувствовала, как лицо побагровело, когда с языка слетело нечто настолько личное. Мне тут же захотелось найти темный угол и биться головой о стену, пока мозг не осознает: если хочешь сделать с кем-то что-либо непристойное, рассказывать об этом его родне странно и отвратительно во всех смыслах. Но вместо этого я продолжала вести себя так, будто в этом не было ничего постыдного, хотя буквально ощущала, как жуткая монахиня из «Игры престолов» звонит в колокольчик у меня за спиной, снова и снова выкрикивая: «Позор!»

– Не говоря уже о том, – скорее продолжила я в надежде на то, что все присутствующие забудут о мерзком словесном поносе и сосредоточатся на важных доводах, которые я приведу, – гобелен жизни это или нет, но то, как мы с Роганом оказались связанными, с самого начала было ошибкой во всех отношениях. Может ли все это сработать к лучшему или нет, но я не слышала, чтобы хоть что-то хорошее вышло, когда у человека отбирают право выбора и голоса. Можно ли при желании найти в этом плюсы? Уверена, что можно, но я не буду этого делать. То, что произошло, было в корне неверно, и это необходимо исправить.

Я чувствовала на себе взгляд Рогана, но не поворачивалась к нему. Не было и малейшей надежды на то, что он не посмеется надо мной из-за сказанного мной ранее. Но я хотя бы могла задержать это на некоторое время, притворившись, что его здесь нет.

Ковен молчал, а я наблюдала за тем, как семь магов и ведьм обдумывают и взвешивают мою речь.

– А ты, племянник, как относишься к тому, что было сказано и вынесено на твое рассмотрение? – спросила Алора.

Роган положил лодыжку одной ноги на колено другой и, кажется, обдумывал ее вопрос.

– Думаю, мне нужно больше узнать о процессе разделения, – наконец произнес он.