Костяное веретено

Щеки были не бледными, а розовыми и живыми, грудь спокойно вздымалась. Фи замерла, глядя на спящего принца Андара. Если она коснется его, он не рассеется, как порой случалось с Шиповником, который то появлялся, то исчезал из ее жизни.

Филоре повернулась посмотреть на парня, которого успела узнать, но принц уже двинулся к ложу; бархатный плащ развевался за его плечами. Фи последовала за ним немного медленнее, ей пришлось отодвигать слегка покачивающиеся занавески, сквозь которые прошел Шиповник.

Все вело к этой минуте, однако Фи вдруг поняла, что не готова. Спящая фигура не шевелилась.

Шиповник обернулся. В его улыбке таилась какая-то грусть, но вместе с тем была и надежда, маленькая, хрупкая надежда, столь же невесомая, как дыхание.

— Ну вот.

— Да. — Фи сглотнула, собираясь с духом. — И я приняла решение. Мы целуемся… а потом каждый пойдет своей дорогой. — Она хотела произнести слова холодно и уверенно, но практически прошептала их.

Глаза принца расширились. Тысячи воспоминаний промелькнули на его лице, тех же самых, которые хранила и она: как он заставлял ее смеяться, как ловил ее руку своей теплой ладонью, как наклонялся ближе, и Фи трепетала. Шиповник медленно выдохнул, и она увидела в его прекрасных синих глазах боль разбитого сердца.

— Не надо так, Фи, — взмолился он. — Я уже обещал, что не стану давить. Необязательно ведь жить тут ради меня. Останься в любом статусе — королевского библиотекаря, главного кладоискателя, друга короны. Только останься.

Фи покачала головой, чувствуя, как закололо в глазах.

— Это невозможно, Шиповник. — Каждое слово камнем падало на сердце, но Фи ощущала небывалую решимость. Так надо, так будет правильно. Она стиснула обтянутую перчаткой руку и отвела взгляд. — Прости. Знаю, не это ты хотел услышать.

— Забудь. — Принц схватил ее за плечи и развернул к себе. — Забудь все, что я когда-либо говорил, все, о чем просил. Посмотри мне в глаза и скажи, чего на самом деле хочешь. Только не уходи. Пожалуйста. — В отчаянии он стиснул Фи в объятиях и прошептал ей в макушку: — Я люблю тебя. Останься.

Она зажмурилась, пытаясь сдержать слезы.

Я люблю тебя.

Самые прекрасные и самые горькие слова. Фи и не думала, что они такими бывают. Та искорка, что вспыхнула в ее груди подобно отголоску магии Шиповника, разгорелась как лесной пожар, волна тепла прокатилась по телу, и кожу закололо. Фи была уверена, что сейчас светится. Она обвила руками его шею, и на секунду не осталось больше ничего — только объятия Шиповника и эти его слова. Филоре пыталась запечатлеть в памяти каждую деталь: мягкость его волос, аромат роз, быстрое биение сердца. Она уже безумно скучала по нему и все же никак не могла остаться.

Каким-то невероятным образом принц нашел путь в ее сердце, миновал все преграды и стены, все горькие мысли и болезненные воспоминания, и все это он делал, заставляя ее смеяться. Фи не могла выбрать самую лучшую его черту. Ей нравилось все: то, как он паршиво разбирался в волшебных языках, как танцевал не лучше нее, как продолжал улыбаться, будто ему шестнадцать, а не сто шестнадцать, а самое главное — старался подарить радость ей.

Она любила его.

Может, судьба и правда существует. Как и предсказывал принц в башне Письмовника, Фи влюбилась. Однако все равно не могла остаться с ним, в этом прекрасном замке. Пока ею владеет проклятие, твердыне не уцелеть. Шиповник видел метку Бабочки под дождем, должен был понять, что это такое, но не знал всей ужасной правды — чего злые чары стоили Фи и будут стоить ему самому.

Столько раз она готова была признаться Шиповнику. Увы, как прагматик Фи оценила ситуацию со всех сторон и уже понимала, чем бы все закончилось.

Даже в лучшем случае, если бы ведьмы собрались заново и смогли восстановить волшебное королевство, не было никакой гарантии, что чары Бабочки снимут просто и быстро. Речь шла об одном из самых мощных проклятий, что вынудило отправиться в изгнание легендарного колдуна. Фи, возможно, еще предстоит пройти долгий путь.

Рассказать принцу о проклятии означало поставить его перед выбором между ней и всем, что ему дорого. Фи уже знала: Шиповник пожертвует всем, чтобы пойти с ней, — семьей, жизнью здесь, в Андаре, всем, что он собирался вернуть. Она не могла такого допустить. Фи знала цену близким и что значит уйти. Ей пришлось так сделать. На такую жертву она никогда не обречет любимого.

Фи крепче обняла Шиповника. Тонкие занавески развевались вокруг них, распускались красные бутоны роз. Она найдет способ разрушить заклятие Бабочки, а затем вернется, и Шиповник — настоящий, который встанет с этой кровати, у кого будет любящая семья и целое королевство… если Шиповник действительно любит ее, если им суждено быть вместе, тогда они снова встретятся, сколько бы времени ни прошло. В такую судьбу Фи могла поверить.

А до тех пор придется его отпустить.

Фи знала, что в жизни не сумеет объяснить принцу свои мотивы. Она встала на цыпочки и шепнула ему на ухо:

— Спасибо за приключение.