Костяной лабиринт

– Числа тридцать семь и семьдесят три… – задумчиво произнес Грей. – Это же два простых числа, зеркальные отражения друг друга!

– Отец Кирхер назвал их stella numerous… «звездными числами», по тем рисункам, которые они образуют. – Новак еще полистал дневник. – Он также использовал гематрию для извлечения из Библии скрытых посланий и пришел к заключению, что число тридцать семь является фундаментальным для понятия Священного Писания.

– Это еще почему? – все никак не мог поверить ему Пирс.

– Вот несколько примеров. Слово «вера» употребляется в евангелиях тридцать семь раз. А если перевести древнееврейское слово «мудрость» – «хохма» – в каббалистический вид, то получится численное значение тридцать семь. – Священник бросил взгляд на Лену. – Вы искали корни человеческого разума. А единственное слово, которое встречается в Библии ровно тридцать семь раз, – это «хохма».

– «Мудрость»… – задумчиво повторила девушка.

Роланд повернулся к остальным.

– Отец Кирхер перечисляет множество библейских связей с числом тридцать семь, но наиболее выразительной является самая первая строчка Библии, из Бытия. «В начале сотворил Бог небо и землю».

С этими словами преподобный отец открыл страницу дневника с тем же самым стихом, написанным на древнееврейском языке. Под каждым словом там было подписано его цифровое обозначение.

– Если сложить все эти каббалистические числа, – сказал Роланд, – то получится две тысячи семьсот один.

– И что в этом примечательного? – нахмурился Грей.

Перевернув страницу, священник показал расчеты отца Кирхера.

Грей склонился над книгой.

– Так это два тех самых зеркальных простых числа, перемноженные между собою!

– Два «звездных числа» преподобного отца, – кивнул Новак. – Такое соотношение выходит за рамки случайного совпадения, особенно если учесть, что отец Атанасий двинулся дальше. Он обнаружил, что, если взять этот же самый стих, умножить значение каждой буквы на количество букв, а потом разделить результат на значение слов, получится еще одно число, которое не поддается рациональному объяснению.

Он передал дневник Грею, чтобы тот сам смог проверить арифметические расчеты преподобного отца и получить окончательный результат, обведенный в кружок в конце страницы.

– Это же число «пи»! – В голосе Пирса прозвучало крайнее изумление.

– Число, которое во времена отца Кирхера уже было хорошо известно, – добавил священник.

– Мы с Марией изучали историю числа «пи», когда работали над диссертацией, посвященной корням человеческого разума… – откинувшись назад, тихо промолвила Лена. – Мы использовали его как маркер, определяющий эволюцию знаний. На самом деле первыми значение «пи» приближенно вычислили еще в древнем Вавилоне.

Роланд забрал у Грея дневник:

– Итак, получается, что в первом стихе Бытия спрятаны не только «звездные числа», но и важное для всей математики число «пи».

Взяв книгу, он пролистал ее до страницы с изображением Земли и указал пальцем на окончательный результат внизу: «36,6 Costa Evе».

– Как вы уже говорили, это число округляется до тридцати семи. А число тридцать семь, если вы правы, связывает воедино Солнце, Луну и Землю с точностью швейцарского часовщика.

– И возможно, речь идет не только о небесных телах, – заметно побледнев, сказала Крэндолл.

Все повернулись к ней.

– Это же самое число также скрыто в нашем генетическом коде, – сказала девушка.

21 час 12 минут

Лена боялась прикасаться к этой теме. Как только исследовательница услышала о значении числа тридцать семь, она вспомнила статью, опубликованную в одном из академических журналов в 2014 году. Тогда ей захотелось просто отмахнуться от этой статьи, как от статистической аномалии, однако теперь она задумалась, не может ли все это быть правдой.

– Что вы хотите сказать? – вопросительно посмотрел на нее Роланд.

Крэндолл уставилась на свои сплетенные на коленях руки.

– Почти вся жизнь на планете использует в качестве кодового материала ДНК, однако в этом коде спрятан еще один код, который не подвержен изменениям и мутациям. Речь идет о сложном сочетании правил, определяющих то, как ДНК вырабатывают белки. Недавно один биолог, работая совместно с математиком, обнаружил спрятанную в этом коде идеальную симметрию, основанную на числах, кратных одному и тому же простому числу.

– Дайте-ка я выскажу предположение, – вмешался Грей. – Числу тридцать семь?

Лена кивнула.

– Я помню один пример из этой статьи: атомные массы всех до одной аминокислот, образующих наше тело, всех двадцати, кратны тридцати семи. – Женщина покачала головой. – Подсчитано, что вероятность такого случайного совпадения составляет один на дециллион, то есть единицу с тридцатью тремя нулями.

– Другими словами, вероятность маленькая, – уточнила Сейхан.