Костяной лабиринт

Мария посмотрела Баако в глаза, усилием воли передавая ему всю свою любовь и стараясь сохранить для него бодрое лицо. Однако она понимала, что горилла обладает очень тонкими чувствами, и ее способность сопереживать ничуть не уступает человеческой. В пронизанном болью взгляде Баако Крэндолл читала потребность связаться с ней. Но поскольку его руки были привязаны к столу, он был все равно что немым. Хотя у него и оставалась возможность изобразить с помощью пальцев по буквам некоторые слова, он не мог выразить всей глубины своего страха и смятения, и это лишь еще больше усиливало его страдания.

Пальцы Баако еще крепче стиснули руку Марии. Он сжал губы, на мгновение прерывая свое негромкое хныканье, а затем всхлипнул опять – только теперь этот звук оформился в два отчетливых слога:

– Ма… ма…

Крэндолл сглотнула комок в горле, чувствуя, как у нее подгибаются колени. Даже медицинский персонал услышал это слово, и на лежащего на операционном столе пациента обратились удивленные взгляды. Послышались возгласы изумления. Несмотря на то, что гориллы не имеют голосового аппарата, позволяющего им по-настоящему говорить, Баако, очевидно, научился изображать звук, который он знал особенно хорошо, который запечатлелся у него в сердце.

– Мама, – повторил он, не отрывая взгляда от Марии.

Женщина больше не могла сдерживаться. Рухнув на колени, она прижалась щекой к пальцам Баако, содрогаясь в рыданиях, вырывающихся из самых глубин ее души.

«Помогите же нам, хоть кто-нибудь!»

11 часов 08 минут

– На поиски уйдет целый день, если не неделя, – заметил Монк.

Он стоял на пороге входа в Дися-Чжен, подземный город Пекина, и смотрел на сводчатый тоннель, отходивший от лестницы. Стены, выкрашенные в белый цвет, как в больнице, были кое-где тронуты подтеками зеленой плесени. На полу стояла черная вода глубиной по щиколотку. Коккалис порадовался, что на лице у него была марлевая маска, закрывающая нос и рот – оставалось только гадать, какие патогенные организмы обитают в этом подземелье, вселяющем клаустрофобию. Даже несмотря на фильтрующие свойства маски, в воздухе чувствовалось зловоние водорослей, плесени и гниения.

Кимберли вернула напарнику телефон.

– Сомневаюсь, что он поможет нам найти здесь дорогу.

На экране телефона светился план подземного лабиринта, полученный от Кэт. Задействовав свои связи в разведывательном сообществе, жена Монка раздобыла грубую схему восьмидесяти квадратных миль, образующих подземный город. Однако Дися-Чжен был вырыт почти полвека назад, и с тех пор его проходы неоднократно расширялись и перекрывались тоннелями разрастающейся сети пекинского метро.

В конце концов, Брайант призналась, что «этот план поможет получить лишь самое общее представление».

И что еще хуже, она не смогла найти никаких свидетельств того, что подземный город доходил до территории Пекинского зоопарка, который находился примерно в миле от здания закрытого ресторана.

После нападения на Гао Суня Монк собрал здесь оперативную группу, присланную Пейнтером. Именно в этой точке был впервые снова зафиксирован сигнал GPS. Оперативники проникли в пустующее здание через окно сзади и сразу же обнаружили в подвале лестницу, ведущую вниз в подземный город. По словам Кимберли, это был лишь один из сотни входов в протяженный лабиринт.

Однако стальная дверь в конце лестницы выглядела новой. Определенно, ее установили совсем недавно. Она запиралась на электронный замок, и ее успешно отпер магнитный ключ, отобранный у Гао.

Пленение Гао Суня позволило узнать дополнительную информацию. Через свои источники Кэт установила имя его брата: Чан Сунь, подполковник НОА, сотрудник Академии военных знаний. В этой же самой академии работала и непосредственный начальник Суня, генерал-майор Чжайинь Ляо. Кэтрин переслала фотографию этой женщины, застывшей навытяжку в наглаженном зеленом мундире. Скорее всего, именно она была источником раздражения и злости, выказанных Гао во время телефонного разговора со своим братом Чаном.

«Так что, похоже, теперь нам известны все ключевые игроки, вот только как найти этих ублюдков?» – раздумывал Монк.

Его внимание привлек раздавшийся впереди плеск. Из непроницаемого мрака возвращался один из бойцов оперативной группы. Коккалис отправил вперед четверых человек – разведать ближайшие окрестности. Пятый агент остался дома у Гао стеречь их дополнительную страховку.

– Все чисто, – доложил оперативник. – Но вы должны взглянуть на то, что мы обнаружили.

Все пятеро бойцов, отобранных Пейнтером для этой операции, были американцами китайского происхождения. Это должно было помочь им слиться с местным населением. Вдобавок, чтобы еще более надежно скрыть их присутствие в чужом государстве, все пятеро, как и Монк с Кимберли, были в форме НОА.

«Раз уж мы здесь, нужно вести себя соответствующим образом».

– Показывай! – распорядился Коккалис.