Костик и путешествие во времени. Истории про космос, тайные послания и ангела в жёлтой шляпе

У нас в школе, в третьем классе, была учительница на практике, которая для тех детей, которые на продлёнке оставались, устраивала особенный урок. Она ставила на свой стол картонный ящик с прорезью, в который можно было в течение дня записки с любыми вопросами бросать. А потом, после обеда, она на них отвечала. Даже если один и тот же вопрос много раз повторялся, она не ленилась. Когда она не знала, что ответить, то так честно и признавалась. И предлагала нам порассуждать и вместе поискать ответы. Я всё время вопросы про НЛО задавал.

Однажды мы с родителями смотрели один приключенческий фильм. Я очень ждал, чем он закончится, сильно переживал за главного героя и надеялся, что он найдёт сокровища, на поиски которых отправился, и что всё с ним будет хорошо. К моему удивлению и разочарованию, фильм закончился очень непонятно. Я даже подумал, что обязательно должна быть вторая серия. Но мама сказала, что это называется «открытый финал». Я очень переживал: какой такой открытый финал? Я хочу нормальный финал. Я два часа за этого человека переживал, чтобы так и не узнать, как у него дела и чем всё закончилось? И мама долго меня утешала и объясняла мне, что «недосказанность в искусстве – это хорошо». Я сильно возмущался: да что ж хорошего? Папе тоже не очень-то понравилось такое окончание фильма. Но мама сказала, что настоящее искусство должно вызывать чувства и эмоции. И что такой вот открытый финал – это возможность поразмышлять и попереживать за героя, возможность додумать его историю самому, нафантазировать, как у него может жизнь пойти. Ну не знаю…

Я пошёл к себе в комнату и стал свои рисунки рассматривать: есть в них недосказанность или нет? Оказалось, что есть. Мне-то всё понятно, что я рисовал, а для других, кто видит их в первый раз, там много странного. Вот, например, как я Олину косичку с голубой ленточкой на фоне заката изобразил однажды. Я-то знаю, что это Оля на рисунке, знаю, как она выглядит, в каком она платье была. Помню даже, что это был четверг. А остальным только догадываться можно.

Оказалось, что в рисунках недосказанности больше, чем я мог раньше предположить. Но рисунки – это не кино. Это только миг какой-то, а не целая история с артистами. Не буду я больше кино смотреть с такими финалами. И в жизни я такого не люблю. Не хочу мучиться и догадываться. Вот наблюдать и делать выводы – это совсем другое. А если ты ненаблюдательный человек и сам не можешь понять, что происходит? Если тебе про всё спрашивать надо? Бывают же такие люди? Точно бывают. Некоторые ещё и гордые. Ни за что не признаются, что не понимают, – чтобы про них люди не подумали, что они дураки. А люди всё равно так думают. Видно же…

Вот у нас есть одноклассник Глеб. Он хороший пацан. Только гордый и глупый немного. Поэтому он никак не может найти друзей. Он со всеми пытался подружиться, но у него не очень получается. Он дружит-дружит, а потом сделает что-то глупое и удивляется, что с ним уже вроде все и поссорились, а спросить почему не хочет. Просто делает независимый вид и какое-то очень неприятное лицо и перестаёт здороваться с теми, с кем дружил. В компании это незаметно. Он вежливый. Девчонок не обижает. С пацанами не ссорится. Со взрослыми тоже нормальный. А вот один на один – странный человек. Я, вообще, люблю странных людей, но не в этом смысле.

Глеб как-то захотел со мной, Олей и Игорем дружить. Мы были не против. Но потом он обиделся на нас, на всех сразу, и перестал с нами разговаривать. Я пробовал спросить почему, но он не захотел объяснять. А Оля даже предложила извиниться перед ним на всякий случай. И даже пошла и извинилась, но он всё равно не захотел нас извинять, хоть мы и не поняли, за что именно. Мы поговорили про него немного, а потом подумали: ну не бегать же за ним, не уговаривать. Хотя мне было и неприятно оттого, что я не понимаю.

Вот из-за всех этих мыслей и примеров я и решил с Таней поговорить, а то я перед ней стесняюсь всё время. Иногда вообще ухожу и прячусь, когда от стеснения заикаться начинаю. Тоже ведь недосказанность, получается. Вдруг она подумает, что мне неприятно с ней разговаривать или что она мне не нравится. А всё очень даже наоборот.

Я после уроков к ней подошёл и предложил вместе домой пойти. Не нам двоим вместе. А с Игорем и Олей. В компании. Таня согласилась. Вчетвером было не так весело, как втроём. Потому что с Олей и Игорем мы много смеёмся и шутим, а с Таней мне шутить не хотелось. Я подумал, что мне надо быть смелым и признаться, что я в неё влюбился, чтобы когда-нибудь в старости не жалеть о том, что не сказал этого. Зачем так долго ждать? Буду потом, как дед Дим, переживать про «главные слова». Но как их сказать, если от страха и волнения аж ноги подкашиваются? Я думал, что в компании друзей буду смелее, но оказалось, что в компании ещё хуже.