Косточка

Иногда между детьми происходили стычки из-за того, чья была очередь на игру в зелёных зарослях. С высоты балконов можно было рассмотреть всё, что происходит в тайном месте.

Родители частенько наблюдали, как их дети играют в этой траве, как она шевелится и шелестит оттого, что новый мальчик или девочка проникает на территорию клумбы.

 Выглядывая из травы, дети тихонько посмеивались над взрослыми, которые не замечали их или делали вид, что это так.

Но для детей это место не было обычной клумбой, заросшей простой травой.

Это было царством их фантазий, логовом пиратов, лужайками в далёких горах, вообще всем, что может быть служить местом для странствий, путешествий и веселья дружной, но такой разношёрстной кампании детей.

Приближалась осень, и трава, листья деревьев, всё это начинало желтеть и постепенно увядать.

Оставались считаные дни, прежде чем уютное место детских посиделок перестанет существовать.

Конечно же, никто не расстраивался, дети уже переключились на другие игры. Они не задумывались о том, что скоро наступит зима.

Но в следующем году, как только снег сойдёт, почва оттает, и местные садоводы-любители, сделают клочок земли перед домом в цветущий сад, где дети снова смогут играть.

А сейчас настала пора для того, чтобы наслаждаться осенью, собирать гербарии и разбрасывать хрустящую листву под ногами во время прогулок.

До следующего года, маленькое укрытие.

Гонг

Ночь выдалась спокойной для большинства жителей, которые не знали о том, какую цену платит человек-гонг за их комфортный сон.

В открытые окна проникала только ночная прохлада, редкие звуки проезжающих автомобилей и стрекот сверчков. Но эта ночь переплеталась с другой реальностью, в которой один-единственный человек защищал всех.

Он лежал в своей постели, испытывая жар.

Ему казалось, что темнота осаждает его тело, защищённое от сгущающейся и плотной черноты только тонким одеялом. Город же захвачен неведомой силой, чья мощь ему неизвестна, но он чувствует, что та значительно больше его самого. Волны жара, исходящие от его кожи укрепляли в нём уверенность, что он призван помочь городу выстоять.

Испытывая такое болезненное состояние, он уже не понимал, как звучит всё то, что взбрело в голову. Искренне веря в правдивость своего предназначения, он решил действовать.

Тишина, союзница тёмных сил и потому, отбросив одеяло, человек легонько ударил себя в грудь. Звук удара в гонг прозвучал в комнате, и темнота немного отступила от него, хоть и всего на несколько сантиметров. Заметив, что его попытки приносят подобный эффект, он продолжил.

Ударив немного сильнее, заставил уйти ночь  подальше от себя и, не дожидаясь, когда она вернётся, стал барабанить по всё сильнее и сильнее. Отступление темноты началось.

Город спокойно спал и даже не подозревал, что где-то в одной из квартир лежит человек с высокой температурой и борется с темнотой. Утро неумолимой поступью приближалось, а, соответственно, человек-гонг мог увидеть, что он побеждает, и город постепенно освобождается от уродливого тёмного владычества, что скрывал его.

Комната, в которой он лежал, выплывала из темноты, преображённой его разгорячённым сознанием. Стены, что раньше ограничивали его взор, стали прозрачными и весь город был виден как на ладони. Со своего места он осматривал, стуча всё сильнее – тело его стало совершенным орудием, которое само отзывалось на барабанящие удары. Сердце было тем источником, что звучал внутри.

За считаные минуты до рассвета оба гонга – внутренний и внешний пришли к гармонии и человек засиял, как солнце, осветив город и победив ночь и темноту.

В этот момент ему стало легче и, вспыхнув, человек-гонг откинулся на измятую подушку, подтянул одеяло и наконец-то уснул долгим, неспокойным, но таким живительным сном.

Болезнь отступила, а проснувшись, он не вспомнил ничего из того, что ему было важно в эту тяжёлую и затянувшуюся ночь.

Теперь всё было хорошо, и через несколько дней он полностью выздоровел.

Шоколадное либретто

Скинувшись на одну, большую шоколадку, пацаны купили её.

Взяв ещё бутылку газировки, они пошли отдыхать, выискивая удачное место, чтобы всё это съесть.

Расположившись на одной из лавочек в родном дворе, мальчики приступили к открытию своего празднества. Под шипение газировки разделили шоколадку, уже немного подтаявшую.

Кроме фольги, в которую была запакована плитка, лежал небольшой вкладыш, на котором было сделано несколько изображений и общая информация про какао-бобы.

Никто этого читать не стал, и это своеобразное шоколадное либретто отложено в сторону. Но и не нужно было. У каждого из мальчиков, взявшего по кусочку, появились собственные ассоциации, словно во рту у них произошёл небольшой взрыв, и особые ноты действительно зазвучали вокруг.

Шоколадные птицы уселись на лавочку, рядом с настоящими ценителями, а терпкие и сладкие нотки летали в воздухе, были видны и от прикосновения к ним вкус только усиливался.