Костоправ. Исцеляющие практики волхвов

Я тоже направляюсь к Диминому железному коню, чтобы приветствовать его хозяина, с которым не виделся полтора года. К своему крайнему удивлению, слышу приветствие в свой адрес на казахском языке. И только подойдя ближе, различаю в проёме окна лицо Сабира, земляка из Казахстана, с которым познакомился в прошлый свой приезд. Меня опять подвела привычка к авто с левым рулём, — вместо водительского, я подошёл к пассажирскому месту

Ровно в час ночи по извилистой лесной дороге мы, наконец, подъезжаем к Ранадору — Замку на Лунной Тропе, как переводит это название его хозяин. Замерзшая в глубоком снегу неясными фантастическими силуэтами, проступает в ночной темноте какая-то техника. На фоне невероятно ярких звёзд, в свете полной луны вырисовываются контуры двух башен с островерхими крышами. Фары машин выхватывают из объятий мрака толстые каменные стены, загадочно взирающие на нас пустыми оконными и дверными проёмами. Свет фар гаснет, глаза снова привыкают к темноте, а вдоль стен «замка» скользит, колеблясь, голубой светлячок фонарика. Это сам хозяин Ранадора волхв Олег Мамаев спешит нам навстречу. Мы заключаем друг друга в объятия, и я представляю своих спутников. Достав вещи из машины, вносим их в уже знакомое мне помещение с железной печкой-буржуйкой и деревянными двухъярусными настилами для сна на десяток мест.

— Пока здесь два свободных места, утром шесть человек уезжают, поэтому трое переночуют сегодня в кухне, — тихо говорит Мамаев, чтобы не разбудить спящих. Сергей и Олег остаются здесь, а мы с доком и Мишей проходим через несколько подсобных помещений в кухню, где и укладываемся на матрасах на полу. Печь уже поостыла, а внизу особенно тянет холодом, поэтому спальные мешки и тёплые костюмы, купленные в Уссурийске, пригодились нам с первых часов пребывания в Ранадоре. Наш доктор непривычно молчалив, ещё бы! Для меня-то эта обстановка уже знакома. А вот каково ему после комфортабельных квартир и медицинских центров с уютными гостиничными номерами, где установлена современная итальянская сантехника, кондиционеры, тёплые полы, подвесные потолки и стены с приятной отделкой, выполненные по эскизам специально приглашённых дизайнеров. И вдруг сразу после всего этого оказаться в помещении, сложенном в тридцатых годах прошлого века из дикого камня, с большой печкой, штабелем дров подле неё и с неитальянскими «удобствами» на дворе, где около минус двадцати и порывистый ветер! Я уверен, что утром шок доктора усугубится, когда он узнает, что все его многочисленные дорогие телефоны здесь совершенно бесполезны, и на все попытки дозвониться ему звучит один и тот же ответ: «Ваш абонент находится вне зоны». Григорьевич и мобильные телефоны — это вообще особая тема, он может говорить о них часами. Однажды, выехав из Севастополя, он беседовал с одним абонентом, не вынимая из уха наушник, аж до момента въезда в Донецк, а это добрых четыре с половиной часа! И вот теперь никакой связи, полная радиотишина. Бедный доктор!

НИКАКОЙ МИСТИКИ, ОБЫЧНАЯ ВОЛШБА 3

Пробежка по тайге. Собровец Рома. Галя — «жертва» Мегре.  Удивительный сон. Постановка ударов. «Дорожка» из поленьев. Звери вас не тронут. Старая баня. Снова о спине. Вместо корсета — «замок». «Лепка» позвоночника. Никакой мистики, обычная волшба.

Утром я встаю около восьми, зная, что до общего подъёма ещё час, раздеваюсь до трусов и делаю пробежку босиком по чистому скрипучему снегу. Кавказская овчарка Ева вскакивает в своём вольере и начинает лаять.

— Ева, ты что, не узнала? — окликаю собаку, чтобы она не разбудила спящих. Мохнатая псина начинает радостно махать хвостом, как бы извиняясь. На высокой сосне, не обращая ни на кого внимания, деловито стучит дятел. Я здороваюсь с неутомимым трудягой, он в ответ лишь на несколько мгновений прерывает работу и снова принимается дробно барабанить по стволу. Пробежав вдоль длинного каменного здания, поворачиваю по накатанной дороге в тайгу. Здесь сбрасываю резиновые шлёпки и бегу некоторое время босиком, утопая в снегу выше колен. Деревья в этом месте в основном лиственные, на их оголённые кроны ложится свет поднимающегося из-за сопок солнца, морозный воздух необычайно чист и весь наполнен розовым сиянием утра. Останавливаюсь, с удовольствием обтираюсь рассыпчатым от мороза снегом, затем возвращаюсь к оставленным на просеке шлёпкам и бегом, потому что слегка замёрзли пальцы ног, возвращаюсь к дому.

С уезжающими встречаемся за завтраком. Последним к столу поспевает Рома, — крепкий добродушный собровец (СОБР — специальный отряд быстрого реагирования), с которым я знаком с прошлого раза. Тогда он приехал в Ранадор поблагодарить Олега, — ещё бы, впервые получил по стрельбе отлично!