Костры на алтарях

— Я доберусь до Кодацци и убью его, — пообещал Дорадо. — Но прежде мне нужно кое-что узнать.

— Зачем мне откровенничать? Пообещаешь легкую смерть?

— Не деньги же тебе предлагать, — усмехнулся Вим. — У тебя получилась дерьмовая жизнь, Хала, не усугубляй ее еще более дерьмовым финалом.

Женщина нашла в себе силы рассмеяться:

— И это говорит какой-то поганый тапер? Да у тебя воли не хватит устроить мне дерьмовый финал!

— Я человек с прошлым, — неспешно произнес Дорадо, — и вы с Кодацци допустили ошибку, не узнав о нем. Потому что если бы вы докопались до моего настоящего имени и до моей биографии, то вряд ли решили меня подставить. — Тон, которым говорил Вим, заставил Халу притихнуть. — Я служил в Иностранном легионе, красавица, я принимал участие в пяти африканских кампаниях. Помнишь те недоразумения с вудуистами, что приключились лет пятнадцать назад?

— В Африке постоянно воюют, — хмуро ответила женщина.

Слишком уж много лакомых ресурсов. И любой рудник, любое вновь открытое месторождение давали повод для очередной войны.

— Я вижу, ты поняла, что я имею в виду, — грустно улыбнулся Дорадо. — Но знаешь ли ты, как воюют в Африке? Вряд ли… Тогда постараюсь объяснить. — И вновь постучал по банке. — Ты помнишь, что творили в Белграде миротворческие войска Евросоюза?

Женщина вздрогнула.

— Сволочь! Ты был там!

— Нет, — покачал головой Вим, — новобранцев в Сербию не посылали, только проверенных ребят. Но я пять лет служил в Африке. Так что поверь: я сумею устроить тебе дерьмовый финал.

Хала предпочла промолчать. Возможно, она еще надеялась, что Дорадо блефует, пытаясь ее напугать. Возможно, искала в себе силы.

— У меня была жизнь, которая меня вполне устраивала, — мягко продолжил Вим. — Мне нравилось жить в Мюнхене и играть в ресторанах для жующих толстосумов. Жалкая карьера для музыканта? Я так не думал. Мне хватало адреналина в операциях dd. Я достиг равновесия: один Дорадо днем, другой Дорадо ночью. И ни разу за последние годы мне не снились кошмары. Поверь, для меня это много значит.

— Ты все равно ходил по лезвию, перевертыш, — хрипло бросила женщина. — Рано или поздно ты бы допустил ошибку.

— Знаю, — согласился Вим. — Но это не значит, что я должен прощать тех, из-за кого мне пришлось бежать. К тому же… — Дорадо помолчал. — Я вам не верю. Я видел много людей и знаю, что Кодацци постарается меня обмануть. Так что извини.

— Я тебя ненавижу!