Костры на алтарях

Громилы вывалились из бара секунд через десять после того, как его покинула Чика-Мария. Девчонка выглядела довольной: беспечно, не оглядываясь по сторонам, тащила грязно-зеленого цвета рюкзак и улыбалась. Вим сидел далеко, глаз Чика-Марии не видел, однако подумал, что Войцех мог запросто угостить ее каким-нибудь легким наркотиком, якобы «отметить сделку». А заодно — расслабить.

«Умно!»

Глупышка угостилась, и теперь ей глубоко фиолетово, что за спиной пыхтят два мордоворота.

«Ну и ладно, так мне будет даже проще».

Громилы приготовились кинуть обдолбанную метелку и вряд ли ждут подвоха.

Была Чика-Мария под кайфом или нет, маршрут она помнила четко: свернула именно в тот переулок, о котором говорил Вим. Мордовороты, быстро оглянувшись, двинули следом. Дорадо, который прекрасно знал, куда повернет девчонка, а потому успевший нырнуть в тень и остаться вне поля зрения бандитов, бесшумно рванул за ними.

«Хотели меня кинуть? Напрасно».

Когда Вим появился в переулке, Чика-Марию уже придавили к мусорному баку. Бить не били, прижали лицом к вонючему контейнеру, выкрутили руки и принялись срывать рюкзак. Громилы не планировали тратить на девчонку много времени, а потому не оглядывались, просто делали свое дело. И поплатились за беспечность.

Первого мордоворота Дорадо вырубил ударом по голове. Убивать его Вим не хотел, просто оглушил громилу заранее приготовленной палкой. Второму повезло меньше. Среагировав на нападение, он отпустил Чика-Марию, начал движение назад, уклоняясь от Дорадо, и пропустил удар по ноге.

— А-а!!!

Вопль стал реакцией на сломанную кость. Продолжая орать, мордоворот упал на землю, а Вим подхватил перепуганную девушку под руку и потащил ее по переулку:

— Скорее!

— Они… ты… — Чика-Мария еще не пришла в себя, но это не мешало ей послушно бежать в заданном Дорадо направлении. — Они…

— Они хотели нас кинуть.

— Зачем?!

— Чтобы заработать.

«Разве непонятно?»

Путь отступления Вим продумал хорошо: выход на оживленную улицу — по ночам в Zwielichtsviertel болталось не меньше народу, чем днем, — короткое путешествие через толпу, еще один переулок, несколько задних дворов, вновь улица, вновь переулок… В котором Чика-Мария и выдохлась.

— Подожди! — Девушка уперлась рукой в стену. — Дай отдохнуть.

Дорадо не стал спорить, остановился, машинально продолжая держать Чика-Марию за плечо.

— Они хотели нас кинуть, а ты их избил, — прерывисто прохрипела девушка. — Двух качков избил.

— Угу.

— Ты крутой, да?

— Есть немного.

Девчонка отпустила стену и прижалась к Виму. Она часто дышала, немного дрожала, а тонкая ткань майки плотно облепила напрягшиеся соски. Наркотики и адреналин сделали свое дело: охватившее Чика-Марию возбуждение можно было потрогать руками, и оно передалось Дорадо. Он отпустил плечо девушки, но руку не убрал, переложил к ней на талию, еще теснее прижав Чика-Марию к себе. Она поднялась на цыпочки и нашла губами его губы. Но лишь обозначила поцелуй. Прошептала:

— Ты где ночуешь?

— Думал у Свистуна остаться.

— Там не выспишься, — хихикнула девчонка. — Свистун мало спит из-за стимуляторов. Или работает до утра, или в игры гоняет. И вечно шуршит чем-нибудь. А здесь неподалеку можно снять номер.

«Трахни ее прямо здесь! — приказал рассудок. — В переулке темно, прохожим по фиг, трахни и сматывайся!»

Но Дорадо уже возбудился. Он хотел большего. Он ощущал горячее, распаленное тело Чика-Марии и не желал ограничиваться коротким сексом.

— Где номера?

— Два дома вперед.

— Идем.

* * *

анклав: Франкфурт

территория: Zwielichtsviertel

доходный дом Качиньского

жизнь как зебра: с одной стороны, кусается, с другой — лягается

— Слушай, Саид, ты не понял: я теперь за такую мелочь даже браться не буду.

— Навыки растерял?

Свистун не обиделся:

— Навыки? Навыки у меня всегда были что надо.

— Тогда чего тебе этот сайт не сломать? Дело плевое: выудить номер счета кренделя, на которого я укажу, и все.

— Вот именно что плевое. Солидные люди такой ерундой не мараются.

— Когда это ты успел солидным человеком заделаться?

— А ты больше ушами хлопай, еще не то прохлопаешь.

— Ну, как знаешь. — Недовольный Саид оборвал связь.

На экране замельтешила реклама, и сидящий в кресле Свистун переключил коммуникатор на новостной канал.

«Да, Саид, не успеешь оглянуться, а я уже на лимузине буду рассекать. С таким „железом“ мне любое дело по плечу!»

И ласково погладил ладонью обновленный «раллер».

Приятные мысли текли легко и непринужденно.

О лимузине Свистун подумал в горячке спора. На самом деле он мечтал не о длинной черной машине, а о приземистой красной, с яростным жеребцом на эмблеме: «Феррари Аравия V12» — вот это тачка для настоящего богача! Ломщик представлял, как появится на ней в районе — естественно, проездом, ведь он будет жить в другом месте, — и как вытаращатся на него все эти саиды, рустамы и прочие ахмеды. Вот так!