«Последний раз я встретилась с Гильермо случайно в тринадцатом году эры Сёва,[119]
в Париже.Я как раз собиралась доставить в советское посольство некоего Орлова – высокопоставленного сотрудника НКВД, который зарезал моего дядю.
И вдруг перед нами, откуда ни возьмись, вырос Гильермо.
Вместо того чтобы помочь мне, он ударом сбил меня с ног и помог Орлову бежать на Запад. Он предал не только Сталина, но и меня. Нет слов описать, насколько я была потрясена его поступком.
Итак, мой дядя погиб, Гильермо меня бросил, и я осталась в Париже одна. И поскольку я не сумела предотвратить побег Орлова, мне были отрезаны все пути, кроме одного – затаиться где-нибудь в таком месте, куда не дотянется длинная рука Сталина и партии.
Я постаралась затеряться в гуще парижской жизни и начала все заново.
Должна тебе сказать, что для одинокой женщины жизнь в чужой стране требует поистине нечеловеческих усилий. В конце концов, стараясь не привлекать к себе внимания, я попыталась установить контакт с парижским отделением Това Цусин – информационным агентством, которое возглавлял мой отец Сохэй.
Глава парижского отделения Игараси Кёскэ был человеком с размахом.
Я смогла снискать его расположение своими давно испытанными приемами, назвала свое настоящее имя и заручилась его покровительством. Как ты и сам знаешь, Игараси после возвращения в Японию женился на мне и принял фамилию Кайба.
Вскоре после нашего знакомства я переехала к нему жить и начала занятия живописью и дизайном. Одновременно начались и уроки другого рода – отвыкания от алкоголя…
Подчиняясь суровым наставлениям Игараси и под строгим его надзором я начала мучительную битву с алкоголизмом. Это испытание было одним из самых тяжких в моей жизни, но мне все же удалось до возвращения в Японию вырваться из пут, которыми связал меня алкоголь.
Я и сейчас благодарна Игараси за то, что он мне в этом помог».
Рюмон вздохнул. Бот, значит, что заставило ее побороть болезненное пристрастие к алкоголю…
Выходит, что познакомились они с Игараси еще в Париже.