Косыгин. Вызов премьера (сборник)

В начале 30-х годов все трое разъехались в разные концы страны. Встретились они уже после войны, в Москве. Федор Федорович работал в Госконтроле СССР, Леонид Георгиевич – в Институте редких металлов. Их встречи, разговоры свидетельствовали о сохранившемся на всю жизнь живом, творческом подходе к делу, о добром товарищеском отношении друг к другу. Они любили подшучивать друг над другом, вспоминали молодые годы, людей, с которыми встречались в Сибири. Мама моя, кстати, тоже была сибирячкой, там в 1927 г. она и встретилась с отцом.

Приходили к нам и давние знакомые нашей семьи, мамы и папы – Арам Ильич Хачатурян и его жена Нина Владимировна Макарова. Часто и запросто бывала давнишняя мамина подруга, легендарная комсомолка 30-х годов Татьяна Викторовна Федорова, Герой Труда, работавшая последнее время заместителем начальника московского «Метростроя». С большим уважением и симпатией относился Алексей Николаевич к Михаилу Александровичу и Марии Петровне Шолоховым, искреннее удовольствие всегда доставляло общение с четой Челомеев – Владимиром Николаевичем и Нинель Васильевной, со многими другими друзьями нашего дома.

Праздники мы всегда проводили с родителями, никто не думал о разнице в возрасте – ни родители, ни дети, а позднее и внуки. Всем было интересно и весело. В доме у нас царило полное равноправие, основанное на естественном уважении младших к старшим, но позволяющее высказывать свою, в том числе и критическую, точку зрения по любому вопросу. Это давало толчок интересным разговорам, открывало возможность многое узнать о жизни страны, так сказать, из первоисточника. Как увлекательно отец умел раскрыть любую, даже самую «сухую» тему!

Обладая острым восприятием, острым глазом, Алексей Николаевич был очень внимателен к мелочам. Вспоминается одна почти детективная история. В середине 60-х годов в стране не хватало фарфоровой посуды, и было принято решение построить новые заводы, а в 70-х годах, когда они вступили в строй, Алексей Николаевич предложил открыть фирменные магазины, где продавалась бы их продукция. Один из них – «Дом фарфора» – был открыт на Ленинском проспекте в Москве. Однажды отец, решив взглянуть, как идет торговля, неожиданно заехал в него и, хорошо зная стоимость посуды, был удивлен некоторыми ценами. Директор магазина уверял его, что все в порядке, но отец усомнился и, приехав на работу, позвонил в Комитет народного контроля. После проверки выяснилось, что цены действительно были незаконно завышены.

Хорошо помню и такой случай. Однажды, совершенно случайно, в разговоре с человеком, работавшим на одном из крупных московских машиностроительных заводов, выяснилось, что там бездействует столовая. Реакция отца была мгновенной и однозначной, прежде всего в отношении именно этого предприятия. Но, как стало потом известно, одновременно было проверено состояние столовых на крупных предприятиях по всей стране.

Не могу не вспомнить и такую деталь. Алексей Николаевич почти никогда не обсуждал личных качеств людей, с которыми работал. Его интересовали деловые качества. Если он видел, что человек активно и хорошо работает, то и отношение к нему было уважительным, но это вовсе не означало, что он мог пройти мимо его ошибок. Думаю, что Алексей Николаевич был в своем деле очень компетентным и ожидал того же от тех, с кем работал. Если он видел, что человек не справляется с задачей по объективным причинам, а не из-за халатности, лени и некомпетентности, то всегда старался всячески помочь ему своими знаниями и опытом. Вспоминая в трудную минуту отца, я часто слышу его голос: «Помягче, помягче бери!»

И в обыденной жизни требовательность ко всем нам, членам семьи, сочеталась у него с большим уважением к делу, которым каждый из нас занимался. Сам он работал ежедневно, имел дело с проблемами гигантских масштабов и, неся огромную ответственность, понимал и ценил важность для каждого человека его дела, своим личным примером показывал необходимость постоянного совершенствования в работе.

Такие воспоминания приходят, когда держишь в руках фотографии возвращаешься мыслями к невозвратно ушедшим, но бесконечно дорогим для тебя людям.

Джермен Гвишиани Человек, который был мне дорог

Гвишиани Джермен Михайлович, зять А.Н. Косыгина. В 1951 г. окончил Московский институт международных отношений. Работал в Госкомитете СССР по новой технике, затем в Госкомитете по науке и технике СССР (ГКНТ). С 1962 г. – заместитель председателя ГКНТ, в 1985–1986 гг. – заместитель председателя Госплана СССР