Кот

И при этом проявлялись сразу два обстоятельства: во-первых, можно было не найти баночку - все уже разобрали и жди, пока новые вынесут; во-вторых, пока бежишь, может так прихватить, что мочи никакой нет, и думаешь: а не отлить ли немножечко по дороге, а то ведь так и пузырь надорвать можно, отлил - побежал дальше, прибежал - не идет, вернее, идет, но мало - только дно покрыл, и это никуда не годится, а тут глядишь - на тележке много полных баночек и под ними на бумажке фамилии славных, тех, с указанием звания и должности, кто в них сегодня натрудился, выбираешь знакомого: хороший человек, и анализы у него должны быть ничего - отлил от него и только собрался ее водрузить на телегу, как врывается еще один орел с твоего экипажа, молча отбирает у тебя твою мочу, отливает себе, оценивает на свет, разбавляет водой из-под крана, еще раз оценивает и потом уже, довольный, замечает: "Чего-то, блин, с утра совершенно не ссалось!" - и ставит все это в общий ряд.

И никогда ничего не случалось. У всех моча была кислая. Даже у тех, что водой разбавляли.

А в этом случае - тут я опять возвращаюсь в Академию - я с мочой иду на кровь из вены, потому что там очередь, и из-за мочи я могу не успеть, а чего ее сдавать, если я и так нассал.

Но в очереди на кровь из вены - вот где конвейер: "Кто следующий? Проходите!" - я начинаю понимать, что в моей бумажке даже имени моего нет, там просто перечень анализов.

А фамилию мне впишут после того, как я побываю в регистратуре, где возьму направление к терапевту, который мне даст направление на анализы, а без него совершенно зря я, можно сказать, ссал на сегодня.

И я отправился к терапевту через регистратуру вместе с мочой, которую я хотел, конечно, оставить на подоконнике, но не решился - еще выльют в цветок.

У терапевта была очередь на полтора часа, и она на месте не сидела, выходила и пропадала, и я в нее встал.

К этому времени до меня начало доходить, что все эти путешествия в обществе собственных утренних выделений как-то не очень смотрятся со стороны, и я принялся коситься на соседей, а они на меня, и, наконец, один дед не выдерживает, спрашивает: "Моча?" - и получает в ответ: "Да".

После этого он рассказывает историю о том, как ему делали операцию на глаз и пережали что-то так, что он три дня не ссал, после чего ему делали уже операцию не на глаз, а на мочевой канал, для чего в него вставили трубочку, в которой была еще одна трубочка с ниппелем на конце, через которую надо было продуть проход, а медсестра продула не через ту трубочку, отчего разлетелся на куски ниппель, и все они попали в мочевой пузырь и там уже обросли колючими солями, для извлечения которых пришлось вскрывать все поперек.

После этого я не стал сдавать анализы. Я вылил мочу и пошел к Жене.

Женя - гениальный хирург и начальник отделения акушерства и гинекологии.

Кроме того, он мой друг и, если б я был бабой, то Женя мне бы по старой дружбе давно все отрезал.

– Женя, - сказал я, - не дарил ли я тебе свое последнее произведение?

– Нет, - говорит Женя.

– Сейчас подарю, а ты возьми у меня анализы.

И мы с ним тут же договорились на завтра. Я только спросил:

– Мочу привозить с собой, или же мы тут с аппетитом нассым?

– Лучше с собой, - сказал Женя.

Так что я утром опять наполнил баночку.

Без позвоночника

Сереге позвонил в ночь перед Амстердамом. Нам с Колей лететь в Амстердам в пять утра, а в десять вечера от него звонок: "Летите?"

С Серегой надо быть настороже. Надо быть очень внимательным. Потому что Серега любит две вещи: балет и соединять людей друг с другом.

Личность он великая, поэтому никакая осторожность не помешает.

Однажды я увидел его с лопатой в электричке. Он ехал копать огород своим дальним родственникам. Серега любит помогать родственникам, такой у него загиб души. Он как-то купил этим старичкам цыплят-броллеров. И для них начался кошмар. Броллеры сожрали все в округе на две мили. Старички боялись выходить из дома, потому что эти твари их клевали.

И еще они гоняли кошку по двору, тщетно пытаясь ее на части порвать.

И потом они научились летать: вся стая моментально поднималась на крыло. В полёте они напоминали гусей-лебедей из сказки. Они летали на соседние поля. Зимой они улетели в лес и там перезимовали, а весной вернулось только два - некоторые полегли под пулями охотников на кабанов.

А еще Серега любил цветы. У него был участок, на котором он решил высадить только цветы. Пошел на рынок и купил мешок семян. Спросил еще: ничего другое не будет расти? И ему сказали, что все другое немедленно сдохнет во имя этой красоты.

Он и посеял.

Через месяц к нему постучалась милиция. Милиция взяла Серегу под руку, а он взял косу и вместе они отправились на участок.

Оказалось, что он весь огород засеял маком и у него на участке живут наркоманы семьями, отчего соседи жалуются на их заунывное полночное пение.

Серегу заставили косить урожай.

Любовь к растениям его подвела еще раз. У него были знакомые в Голландии, и он туда регулярно мотался.