Кот – 3. Стратегия. Забытые Острова. Становление

Кто это такие? Я тоже поинтересовалась. Как смогла понять — само понятие кабокло(порт. caboclo — от тупи caa-boc «пришедшие из леса») — этническая группа в составе бразильцев, португало-индейские метисы. Крупнейшая этно-расовая группа Амазонии. Говорят по-португальски Сформировались в XIX веке в Амазонии, когда значительное количество белых мужчин с северо-восточного побережья Бразилии переселились в сельву для сбора каучука и началась так называемая «каучуковая лихорадка». Так как возможности вернуться у них, как правило, не было, они женились на местных индеанках. Вот и Неймар из них среды. Обычный сельский работяга из провинции Амазония. Занимался рубкой леса, прокладывал дороги, в детстве на семейной делянке делал что-то земледельческое, что-то они там выращивали, что-то собирали в джунглях.

Про присоединение к нашей группе? Даже и вопрос такой не стоял! Готовы к такому были в тот же миг что нас увидали на горизонте и уже на их берегу с нами познакомились. Думаю с ними обоими проблем вообще не будет — легко вольются. Надо ли говорить что Оператором их маленькой группки была Анника? Вы и сами это поняли. Куда уж малограмотному Ноймару с ней тягаться… он и слушался ее во всем. А как там дальше пойдет: сложится из них пара или они найдут себе кого-то ещё из нашей общины — даже гадать не хочу, как будет так и будет.

Дальше все было просто — встретились с зеландцами, передали им найденных на Мумбе и отправились прямым ходом на Дом.

Николай, позывной «Мазута», механик группы и боец-рейдер — возвращение с Варана

Отругал меня Кот нещадно, расчихвостил как распоследнего сопливого первогодка-стажера, только что с мореходки выпущенного! Так и сказал: «Победителей не судят, но и распустились вы там изрядно, обормоты! Пора вашу вольницу анархистскую в ежовые рукавицы брать.» И много-много «эпитетов и определений» — мало печатных! Ладно хоть не с глазу на глаз всё мне это выслушивать пришлось, далеко он пока — а всего лишь только по радио. Хоть не так мне стыдно уже было. И за себя, и за всех нас… И за то, что молодых да излишне резвых своих сотоварищей по рейду именно я, как более старший и опытный среди них, не приструнил, не приостановил; и за то, что «трофейной» вараниной все мы там поголовно чуть было насмерть не потратились — было за что.

Вот ведь, хоть и сухопутный он человек, и дюже интеллигентный — с университетским образованием, вона как, а загибает он порой так на великом и могучем, что даже и у иностранцев без перевода уши вянут, а своим — как музыка звучит. Вроде и выволочку получил — а как в жару холодной воды из родника испил, во как! Зубы ломит, а на душе хорошо… Сразу же вспоминаю как сам молод был, и что наш старпом команде за подобные косяки выговаривал. Зато доходчиво теперь понимаю — прав он во многом, признаю.

Ступи́ли, конечно, причем все мы там накосячили — без исключения! То ли нездоровая эйфория от победы над злобной рептилией нам так головы так задурила, то ли еще что-то — лопухнулись серьезно. С себя вины не снимаю, и моя доля там есть, но и остальные «хороши» — наши кого, блин, слушать! Ладно б что дельное было, а так… Мумбайка наш всё настаивал и уговаривал: «надо, мол, попробовать, обычай у нас в племени такой» — ну мы, сдуру-то, и не отказались.

«Ёлухи мокрожопые!» Хотели показать себя, форсили друг перед другом что самые-самые крутые… «Морские котики», н-на! Тудыть твою налево… «Новую традицию» наскоро под это дело придумали — новичков в рейдеры принимать через «посвящение». Нахрена? Вот сейчас вспомнил и самому стыдно стало… Какое? «Съел мясо врага — стал сильнее его!» Тьфу! Как вспомню этот противный вкус — снова наизнанку выворачивает. И не пили ж мы там ничего — просто не было ничего… почти… а как словно бы пьяные или обдолбаные куражились… Хотя нет, вру — было, НЗ со спиртом в аптечке, но ее на это дурное дело не трогали — мало ли… Только раны протирали и все. «Честное слово»!

Повезло нам — что не передохли! Не случайная оказия бы, не братская взаимопомощь нам от добрых соседей с катерка под командой Марии и Ивана — все б мы могли от того дурного мяса копыта напрочь откинуть и ласты склеить. Как увидали после, когда Имира нашего с коликах и судорогах крючило, что то оставшееся от шашлыка варанье «мясо» и кости плавиться на солнце стали и завоняли жуткой химозой — так всех, почитай, наизнанку-то вновь и вывернуло. Корежило-то всех, но именно его — больше других.