Кот, его ведьма и проклятый принц

Подкидыш. Непроизвольно Мориэлла тронула свои волосы, а потом натянула на голову капюшон. Обида кольнула внутри, но лицо её всё так же оставалось бесстрастным. Любые их слова были недостойны её внимания, но с каждым разом держаться было всё труднее и труднее. Значение имел лишь ковен, а он принимал её, уважал её зарождающуюся силу и имя её матери. Без сомнений. Никакое клеймо не было способно сделать её изгоем в собственной семье, даже белая метка, пришедшая с ней в этот мир.

− Вам лучше уйти, − проговорила Мориэлла, не останавливаясь. Потрескивание огня свечи, шелест от ветра, сияние алой луны, погребающее под красным пологом всю эту безжизненную поляну – только это имело значение. Пыль жемчуга на палке, заклинание, расцветающее кроваво-красным внутри, магия, переполняющая сердце, сжимающая ребра до боли, до хруста, соперничающая с органами внутри, едва не разрывая их своей мощью, но лишь до момента, как она родится. Выйдет через кожу, покинет тело и сорвется с дрожащих пальцев вниз. Войдет в перламутровые круги на земле и заполнит легкие едва слышимым запахом состоявшейся магии. Мориэлла жила ради этого чувства. Она была рождена, чтобы колдовать.

− Это что, запретная магия? – ужаснулась Гария, в брезгливости отшатываясь. Жестоко вторгаясь в ритуал и заставляя Мориэллу заскрипеть зубами от злости. Творящаяся магия – это то, что делало её живой. То, ради чего она жила, собирая по крупицам силу и взращивая её внутри. Обуздывая свой дар и усердно учась. И черные туфли рядом заставили её захотеть сделать их обладательнице очень больно.

Гария скривила лицо и заправила коричневую прядь волос за ухо, прежде чем наклониться к земле и загрести рукой комок грязи побольше. И кинула в круги Мориэллы, заливисто смеясь. Девочки рядом побросали свои книги и тоже начали наклоняться, подбирая кто камни, кто грязь. И с каждым предметом, не участвующим в ритуале, но долетающим до её идеально-ровных кругов, Мориэлла чувствовала как что-то обрывается у нее внутри. Наверное, так чувствует себя мать, у которой отнимают её дитя. Как ребенок, магия растет внутри, набирается сил, жизненной энергии её носителя, впитывает его эмоции и чувства, чтобы в один момент выплеснуться наружу и покинуть родителя, послужив великой цели или оставив отпечаток после себя на многие столетия. А теперь её магию запятнали.

− Это белая магия, Подкидыш? – продолжала Гария, высокомерно щурясь и явно наслаждаясь ступором, в который ввела Мориэллу. – Гадость! Твоя мамаша точно нагуляла тебя на острове Обреченных или вообще в Сфере светлых магов! Поэтому богиня забрала её после родов, а тебя оставила для искупления её грехов. Чтобы мы пировали на твоем жертвоприношении, Подкидыш. Это ведь белая магия, признайся? – завизжала она на Мориэллу.

− Почти, − безжизненным голосом отозвалась та, не отбиваясь от камней и обвинений и лишь спокойно дочерчивая последний белый круг на земле.

А в следующее мгновение из него в этот мир выполз целый клубок ядовитых белых змей. Выполз из своего измерения, шипя и извиваясь, и направился к горстке закричавших девочек. Бедро защипало от боли. Кожу жгло, носа коснулся запах горелой плоти, но Мориэлла не шелохнулась – договор заключён. И даже сдобрен жертвой покрупнее пары капель крови, царапин на её ноге и тушки мертвого животного в свёртке позади.

Магия не была белой. Но определённо заслуживала внимания. Мориэлла улыбнулась и сложила руки на коленях, заодно отряхнув юбку от камней и грязи. Теперь в криках не было оскорблений, ненависти или зависти. Лишь страх и мольба. И он ласкал её слух, как самая чудная колыбельная во всей Сфере Тени и Крови.

– Доброй ночи, – произнесла девочка напоследок и поднялась с земли, скоро собирая магические предметы и ритуальную пыль в котомку. На поляне наступила тишина. Лишь змеи шипели, пируя на жертвенной плоти и поглощая остывающую магию в своё холодное нутро.

Глава 6. Змеи с чемоданчиками

Я резко села на постели с гулко бьющимся сердцем. В голове всё ещё звучали крики, слышалось шипение белых гадин и шелест деревьев, а перед глазами стоял кровавый туман, освещаемый красной луной. Я проморгалась, окончательно просыпаясь, и откинула покрывало.

– До чего странный сон, – я покачала головой и встала, чтобы потянуться. С каждой секундой сновидение исчезало из памяти, детали смывались, и вскоре я уже хлопала себя по щекам, наслаждаясь прохладной водой для умывания с плавающими в ней лепестками роз. Мне бы пришлась по душе вся эта утренняя романтика, не занеси меня черти куда. Я походила по покоям, пощипала себя за руки, и в конце концов ушла медитировать, пытаясь не сойти с ума.

– Мадам Мориэлла? – громкий стук в дверь мог бы напугать меня, не проснись я задолго до этого и не выпусти эмоции, на славу прорыдав на террасе. – Его Величество ожидает вас в главной зале.

Кажется, действие кошачьего успокаивающего зелья кончилось. А паника захватила меня с новой силой. Я вновь и вновь возвращалась к зеркалу, надеясь увидеть хотя бы своё отражение. Пусть в чужом мире, но я хотела быть собой!