— Ох, ты…
— Ну, да… Сначала позади нас рвануло. Это скорее всего, где-то в Москве. А потом ещё раз там же… Но мы оттуда уже уехали больше чем на сто пятьдесят километров… Так что пока нам нечего опасаться.
В этот момент показалось, что машина, в которой мы сидим, мелко-мелко задрожала…
— Ага… А впереди где-то ещё пару раз что-то взорвали. И тоже, как мне кажется, ядрён-батон.
— И шо теперь буде?
— Ничего не будет. Ни меня не будет. Ни тебя… Мы все умрём.
Да. Вот такой я циник. А ещё я умею легко «поднять настроение» своими правдивыми прогнозами.
— Ой…
— Но не сразу. Сначала придётся помучиться.
После моих слов внезапно пошёл сильный-сильный дождь. Даже похоже, что с градом. Ну не могут же дождинки стучать по крыше машины как сухой горох? Или могут?
По стёклам стекают потоки воды. Да так обильно, что создаётся ощущение, что я специально припарковался под горным водопадом.
Я закурил, но закрытые окна мне сразу же доказали, что никотин — это яд. Я выкинул едва прикуренную сигарету в приоткрытый треугольник ветровика…
Прошло минут пять-семь… А дождь, как резко начался, так резко и прекратился. Как будто там наверху, кто-то просто закрутил вентиль. Светлее особо не стало… Солнца не было видно из-за серой хмари, затянувшей всё небо…
Учитывая, что у нас не было никаких средств индивидуальной защиты, то я решил, что и заморачиваться на эту тему не стоит.
Я приоткрыл своё окошко, и заведя двигатель, включил печку, чтобы хоть как-то проветрить запотевшие окна. А то вперёд было реально ничего не видно. Протирать лобовик изнутри я не стал ни рукой, ни тряпкой. Это поможет не слишком надолго, зато потом в ночное время будет долго бликовать свет встречных фар…
Блин… Чего-то я встречных машин давненько не встречал…
Пора ехать. Вон уже полстекла снизу «оттаяло»… Я тронулся с места, и покатил дальше в сторону Тулы.
Интересно, а что там впереди «бумкнуло»?
Позади-то всё и так ясно. Дорогая моя столица… Золотая моя Москва… Теперь там надолго большой-пребольшой кратер от взрыва и множество обгоревших руин…
Да… *ля… Судьба…
А ведь мы могли быть там вместе с моей попутчицей… Причём прям очень-очень близко к центру… А скорее даже к эпицентру взрыва…
Если бы мой дом не взорвался прямо у меня на глазах…
Ну, начнём с того, что хорошо, что я догадался сначала в продуктовый магазин заскочить… Если бы сразу домой поехал, то мы могли бы взорваться вместе с домом.
Но потом, если бы дом не рванул, то мы бы там стали еду готовить, мыться, или что ещё там люди после обеда делают… И когда бы рвануло, то мы бы этого могли даже не заметить, сразу переместившись в небо вместе со всем центром Москвы.
И даже если бы успели уехать до ядерной атаки, то отъехали бы не слишком далеко, и нас либо вспышка сожгла бы, либо ударной волной накрыло бы. Ну а уж рентгенов мы бы нахватали бы столько, что нам хватило бы на всю жизнь… На всю недолгую оставшуюся жизнь…
Выходит, что мой ангел ещё жив где-то там на небесах. Кто, кроме него мог бы так ненавязчиво подталкивать меня, уберегая от беды…
Всем нам даётся чего-то свыше… Но кому-то достаются крылья, а кому-то только «волшебный пендель». Но, в принципе — все в равных условиях. И тот летит, и другой тоже. Только вот одному уготовано парить в небесах, а другому стремительно лететь в пропасть…
А меня что-то всё время подталкивает куда-то… И в последнее время мне удаётся избегать глубоких и бездонных ям.
Ну это, если не брать того случая, когда после разрыва гранаты у меня в руках, меня перенесло в тело меня же, но в более молодое… Хотя это можно считать положительным моментом.
Но эта грёбанная эпидемия, и бродящие по улицам голодные упыри… Это уже отрицательный момент…
Мне удалось выжить в первые часы после пробуждения. Я обзавёлся транспортом и набрал оружия… Это хорошо…
Но мне бонусом добавили попутчицу Оксану… А это как? Хорошо или плохо? Пока что непонятно.
Мой дом взорвали. Это плохо.
Меня там не было. Это хорошо.
Я уехал из Москвы до ядерной атаки. Это хорошо.
Но теперь по всей земле возможна очень вредная радиация, которая может убить, как быстро, так и медленно… Это плохо…
Мне почему-то вспомнился диалог из знаменитого фильма «Белое солнце пустыни»:
— Тебя, как, сразу прикончить? Или желаешь помучиться?
— Лучше, конечно, помучиться…
Только мне почему-то сейчас совсем не хочется ни того, ни другого.
Я уже умирал совсем недавно… Мне не понравилось…
И хотя есть вариант, что меня снова куда-нибудь забросит… Но кто знает, что там будет? Может буджет гораздо хуже, чем здесь? Хотя куда уж хуже?