Кот, который гуляет со мной

Дальше дело пошло куда быстрее и слаженнее, теперь, когда ответ на главный вопрос был не только принят мною эмоционально, или, как сказал бы Апрель, на интуитивном уровне, но, что нравилось мне еще больше, теперь я имела тому ответу прямые доказательства. Ну почти прямые. Почти – потому что, если завтра я приду с имеющимися у меня распечатками к Постникову, он выставит меня за дверь, а распечатки использует, чтобы закопать Гусева еще глубже.

– Постой, а если мы так легко вычислили все это, то и Постников же тоже знает. Он же не тупой, чтобы не догадаться…

Я посмотрела на подружку с осуждением, болью, негодованием и сомнением, в моем взгляде читалось: «И ты, Брут?»

– Хорошо, – аккуратно продолжила Маша. – Хотя Виктор Постников и достаточно тупой, чтобы ничего не понять, но кто-нибудь рядом с ним наверняка тоже додумался проверить «Интел Инвест» на предмет его связей с потенциальным преступником. И получил тому прямые доказательства.

– Маша, ты права как никогда! – кивнул Саша. – Больше того, я думаю, именно эта информация и закопала меня так глубоко, что мне впору, как Уме Турман, бить кулаком по внутренней стороне крышки гроба.

– И ты это сделаешь, я обещаю! – Я не заметила, сколько пафоса случайно попало в мой голос, но прозвучала фраза двусмысленно. Я вздрогнула и поспешила пояснить: – Я имею в виду, что ты выберешься из этого твоего… прости господи… гроба.

– Я теперь сам, как твой кот Шрёдингера, сижу в коробке и не знаю, жив я или же мертв, – рассмеялся Саша.

– Но только в нашем случае пациент скорее жив, чем мертв, – добавил Игорь и ткнул пальцем куда-то в экран. – Смотри, Фаина, русалка моя, его подставили еще два года назад – именно тогда ведь и был этот «Интел Инвест» зарегистрирован. Кто-то заранее готовил эту операцию, кто-то с самого начала собирался все на тебя свалить. И этот кто-то – он рядом, он очень близко к вам. Так близко, что смог все разузнать, смог раздобыть образцы ваших договоров и внутренней документации, подделать кренделевскую подпись, подсунуть тебе реальные акты на подпись, проследить, чтобы заявки на платежи прошли через бухгалтерию…

– Этот кто-то должен быть из своих, – прошептала Маша. – Настолько «своих», как ты, Ромашка моя. Если бы ты не стояла тут сейчас рядом со мной, я бы сказала, что на такое дело ты подходишь лучше всего.

– А если бы я не была так хорошо воспитана, я бы надавала тебе, Машечка, тумаков.

– А что, Горобец-то права, – усмехнулся Саша, но смех этот был нехороший, невеселый. – Суди сама, Ромашка: ты незаметна, тебе доверяют все, у тебя есть двери от всех ключей…

– Ключи от всех дверей, – поправил его Игорь.

– И то и другое. У нас, у компьютерщиков, никогда не знаешь, то ли хвост вертит собакой, то ли собака хвостом. Факт в том, что Ромашка чертовски умна – кто с этим поспорит, она знает всех и вся, ей везде рады.

– Нигде мне не рады, – уныло возразила я. – Я ходячее недоразумение.

– Ты очаровательное недоразумение, и тебе везде рады, – не согласился Игорь.

– Я знаю, что ты много раз хакнула нашу систему, просто для развлечения. Взять хотя бы твой «удаленный доступ»! – хмыкнул Саша.

– А было что-то еще? – уточнил Игорь. Я отвернулась.

– Еще – ее невинная шалость с часами, – сообщил Саша. Апрель посмотрел на меня с подозрением. Я помялась, посмотрев на Сашу как на предателя и отступника.

– Подумаешь, часы… Ну, было дело.

– Какое дело? – Игорь смотрел на меня как зачарованный. – Умоляю, расскажи! – Но я молчала, а рассказывать стал Саша.

– Нет, ты только не думай ничего плохого, она все делала из гуманных соображений. Однажды наше руководство решило, что не стоит нам, простым работникам у кайла, много кушать.

– В смысле, посадило на диету? – засмеялся Игорь.

– Можно сказать и так. Оно, высокое руководство, решило, что целый час обеденного времени – это очень и очень много, и отрезало нам немножечко от обеденного перерыва. Такая, знаешь, была инициатива сверху, направленная на повышение показателей. А тут вдруг незадача, начали часы барахлить.

– Ага, перескакивали вперед так, что весь офис стал домой убегать раньше. И знаешь, как раз на те самые отнятые у нас от обеда пятнадцать минут перескакивали, – вел рассказ Саша. – Удалось установить, что перескакивают они ровно в полночь и что никак иначе, кроме как вручную, этому делу не поможешь. Каждый день придется переставлять все рабочие часы. Вручную.

– И на Биг Бене? – с затаенным придыханием уточнил Игорь. – Те, большие, снаружи здания, этаже этак на пятнадцатом – я не ошибся?

– Не ошибся. С ними было больше всего хлопот. Они управляются удаленно, и отключить их от системы было сложно. В общем, бились-бились… Но каждую ночь, когда часы пробивали полночь, карета превращалась в тыкву, кони в мышей, а крысы разбегались с тонущего корабля. Пока – хвала небесам – кто-то из руководства не додумался вернуть нам обед в полном объеме.

– И что, все восстановилось? – хмыкнул Игорь.

– Как по волшебству, – подтвердила я.

– Но ведь они ж понимали, кто это сделал и почему.