Кот, который пел для птиц

— Это так мило с твоей стороны, что ты вызвался помочь с футболками. Магазин называется «Майки и фуфайки» — он находится сразу же за таверной «Кораблекрушение». Проверь как следует названия и номера на футболках, прежде чем их принять, и убедись, что у них есть шестьдесят второй размер для Скотта Гиппела.

— Не беспокойся. Я всегда всё сто раз проверяю.

Затем к Квиллеру обратился Торнтон:

— Почему Феба вдруг стала носить длинные рукава? У неё красивые руки. Подгнило что-то в Датском королевстве[16].

Квиллер задавал себе тот же самый вопрос.

— Она вообще на себя не похожа. Что происходит?

— Я видел этого её бойфренда, — ответил Торнтон, — и если бы у меня была дочь, я бы не хотел для неё такого… Как поживают бабочки?

— Как раз перед моим выходом из дома две из них уже расправили крылышки и порхали — именно так, как сказано в руководстве.

Квиллер был радостно оживлён, когда вернулся с репетиции. Он бы с удовольствием позвонил Полли, но её не было в городе: она уехала в Локмастер на конференцию библиотек трёх округов. Он бы почитал вслух сиамцам, но у него не было настроения читать «Алый знак доблести[17]», который выбрал Коко. Зато у него было настроение полакомиться мороженым с шоколадным соусом и орешками. А после — прослушать запись Селии.

Лайза: Расскажи мне снова, Селия, почему ты хочешь послушать эту историю.

Селия: Ну, у меня в Центре есть племянник, который хочет инвестировать деньги в Мускаунти, и в этой сделке будет принимать участие одно должностное лицо округа, а племянник слышал, что этот человек будто бы замешан в каком-то скандале. Племянник очень осторожен в таких делах. Вот он и попросил меня разведать. Разумеется, сугубо конфиденциально.

Лайза: Это Рэмсботтом?

Селия: Он самый.

Лайза: Мы не любим об этом говорить, но… Я знаю, что ты не сплетница. Вот как было дело… Он — владелец бара, и однажды его обвинили в том, что он разбавляет выпивку водой. Это могло стоить ему лицензии. Он заявил, что ничего об этом не знает, и обвинил своего бармена, Бродерика Кэмпбелла. Этот Бродерик был очень честный молодой человек. Его отец был регентом, а дядя — пастором. У Бродерика была жена и трое маленьких детей, и он работал в двух местах, чтобы прокормить их. Мы все возмутились, когда Чет его обвинил, но, к нашему изумлению, Брод сознался!

Селия: О боже! Могу себе представить!

Лайза: Его приговорили к тюремному заключению, но Рэмсботтом употребил своё влияние, чтобы наказание смягчили, — при условии, что Брод уедет из этого округа. Он с семьей отбыл, покрытый позором, — куда-то в Центр. Его родители были убиты горем! У матери случился удар, и она умерла, а у отца началась депрессия. Дядя Брода, пастор, обезумел от горя. Отца Брода уговорили поселиться вместе с семьей пастора. Однажды он исчез. Полиция искала его два дня, а потом нашла. Он повесился на чердаке пасторского дома.

Сепия: О, Лайза! Какая ужасная история!

Лайза: Да и сам пастор недолго после этого прожил.

Селия: Но почему же так плохо говорят о мистере Рэмсботтоме? Разве он не спас Бродерика от тюремного заключения?

Лайза: Да, но на этом история не кончается. Один из Кэмпбеллов, побывавший в Центре, обнаружил, что Брод живёт припеваючи. Он стал владельцем большого мотеля с бассейном, рестораном и всем прочим. Да он бы не смог себе такое позволить и через миллион лет! Наверное, Рэмсботтом заплатил Броду, чтобы тот взял на себя вину.

Селия: Уж если Брод был такой честный, разве он не мог отказаться?

Лайза: Его загнали в угол, и у него не было выхода. Бороться с могущественным человеком равносильно самоубийству.

Мужской голос: Хэлло! Хэлло! Что здесь происходит? Почему здесь так темно?

Лайза: Селия, это мой муж… Лайл. Селия Робинсон — одна из наших самых ценных помощниц. Её племянник подумывает о финансовой сделке с Рэмсботтомом…

Мужской голос: Ха! Скажите, чтобы он держался на пушечный выстрел от этого человека. Рэмсботтом — мошенник! Мы все знаем, что он нагрел руки на строительстве нового здания школы и перерасход разорил бы округ, если бы не помог Фонд К.

Селия: Ну что же, я весьма признательна за информацию. Скажу племяннику, чтобы он воздержался от сделки.

(Щелчок.)

Квиллер повернулся к Коко, который слушал, сидя на ручке кресла:

— Что ты думаешь об этой грязной истории?

«Ааа-ааа-ааа», — завёл кот свою новую монотонную песню, подходившую к разным случаям.

Квиллер взглянул на часы. Было поздно, но не слишком, для того чтобы поздравить Селию с отлично выполненной работой. Он позвонил в квартиру над каретным сараем.

Когда она ответила невыразительным «хэлло», он спросил:

— Вы варите картошку для салата или ставите противень с пирожками в духовку?

— О, хэлло, — ответила она, но вопреки обыкновению голос её звучал невесело.

— Эта плёнка — лучшее из того, что вы сделали, — сказал Квиллер. — Я уничтожаю её, как вы просили, но предсказываю, что эта история станет ещё одной легендой Мускаунти через пятьдесят или сто лет.