Кот, который проходил сквозь стены

– Он умер в возрасте девяноста двух лет, заработав репутацию эксцентричного чудака. Он собирал все – и никогда ничего не выбрасывал. Двадцать лет копил старые газеты, бечевку и бутылки из-под уксуса. Считалось, что у него порядочное состояние, но значительную часть наследства так и не нашли… Это вам о чем-нибудь говорит?

Мэри покачала головой.

– Предположим, прошлой ночью кто-то искал в старом доме спрятанное сокровище… И предположим, явился Си-Си со своим ломом и стал отрывать ореховую филенку… И предположим, кто-то подумал, будто мистеру Коббу нужен клад…

– Вам не кажется, что эта версия притянута за уши?

– Возможно даже, он случайно его нашел, когда сорвал кусок панели… И может быть, пришел еще один вор, который и столкнул его вниз. Признаю, это притянуто за уши, но не слишком.

Девушка посмотрела на Квиллера с неожиданным любопытством:

– А правда, что говорит отец? Что вы раскрыли два убийства с тех пор, как начали работать в «Прибое»?

– Скорее я этому содействовал – то есть я был не один. У меня были помощники.

Он неуверенно дотронулся до усов и бросил взгляд в сторону Коко. Тот наблюдал за ним, весь обратясь в слух.

– А вы действительно думаете, что Кобба могли убить?

– Возможность убийства исключать нельзя, хотя полиция, как всегда, сочла это несчастным случаем. У такого человека, как Кобб, наверняка были враги.

– Его грубость была напускной – в деловых целях. Не в пример другим Кобб считал, что цена повышается, не только когда продавец дружелюбен, а магазин опрятен.

– Как бы там ни было, я не думаю, что кто-то ненавидел Си-Си настолько, чтобы убить. Борьба за сокровища Элсворта – более реальный мотив.

Мэри встала и некоторое время смотрела в окно.

– Не знаю, имеет ли это какое-нибудь значение для расследования, – сказала она наконец, – но… Когда Си-Си поздно ночью отправлялся на промысел, он не всегда сразу шел к очередному заброшенному дому.

– Вы думаете, он изменял жене?

– Я знаю это.

– Мы оба с ней знакомы?

Мэри поколебалась и сказала:

– Это одна из «трех сестричек».

У Квиллера вырвался смешок:

– И я знаю которая.

– Она нимфоманка, – произнесла Мэри, бросив на него взгляд, холодный, как синий фарфор.

– А Айрис подозревала?

– Не думаю. Она близорука не только в прямом смысле.

– Откуда вы знаете, что Кобб…

– Миссис Катценхайд живет в том же доме. Несколько раз она видела, как Кобб заходил поздно вечером. И вы прекрасно понимаете, не для того, чтобы обсуждать пробы на английском серебре.

Квиллер всмотрелся в лицо Мэри. Ее глаза сияли, в ней чувствовалась какая-то новая душевная энергия.

– Что с вами случилось, Мэри? – спросил он. – Вы изменились.

Она радостно улыбнулась:

– Я чувствую себя так, словно тучи, сгустившиеся надо мной, разошлись и выглянуло солнце!

– А если поподробнее?

– Потом. Позже. Сейчас я лучше вернусь к Айрис. Не то, проснувшись, она подумает, что ее все бросили.

Мэри ушла. Квиллер еще раз мельком взглянул на волосяную брошь и пристально посмотрел на котов. Коко дал Юм-Юм милостивое разрешение, и она самозабвенно вылизала ему уши.

– Ладно, Коко, игра кончилась, – сказал журналист. – Откуда ты берешь все это добро?

Коко потянулся и невинно сощурил глаза.

– Ах ты хитрюга! Готов поспорить, что ты все это находишь, а потом заставляешь Юм-Юм притаскивать сюда. Ну, где твой тайник?

Коко встал и с достоинством вышел из комнаты. Квиллер последовал за ним – в ванную.

– Ты находишь их под ванной?

– Йау, – уклончиво ответил Коко.

Квиллер хотел было опуститься на корточки, чтобы взглянуть под ванну, но резкая боль в колене остановила его.

– Уверен: под этим чудовищем полвека не гуляла тряпка! – сообщил он коту, который с томными глазами сидел в ящике с песком и ни на что не обращал внимания.

Вернувшись к дому Элсворта за микроавтобусом Кобба, журналист решил сам заняться гипотетическим сокровищем. В снегу он искал отпечатки ног и шин, а в грязи разоренных комнат постигал тайные знаки.

Повсюду лежала белая гипсовая пыль. И повсюду по ней пролегали темные дорожки – кто-то тащил по полу какие-то тяжелые предметы. Но можно было различить и более конкретные отпечатки. Вот подошва ботинка с характерным рисунком. Вот тут работали гвоздодером. А вот несколько четких кружочков на одинаковом расстоянии друг от друга – может быть, костыли? Тут же следы лап довольно крупного животного. Рядом – перьевидные узоры (виляющий хвост?). Да, в доме Элсворта, похоже, побывали чуть ли не все антиквары Хламтауна! Свежие следы уже покрылись тонким слоем пыли, а более ранние почти совершенно стерлись.

Квиллер вытащил из кучи щебня фонарь Кобба и достал лом. Потом поднялся по лестнице. Следы на ступеньках читались плохо, зато наверху определенно вырисовывались отпечатки трех разных видов обуви. Одновременно ли они появились, сказать невозможно, но что все – свежие, сомнений не было.

Журналист перенес узоры всех подошв на чистый лист бумаги, которую всегда носил в кармане. Рисунок первый: переплетение ромбов. Второй: множество близко расположенных точек. Третий: поперечные полосы. Собственные галоши Квиллера оставляли отпечатки мелких кружочков, это-то он знал!