Кот, который жил роскошно

Спустившись вниз, он был уже у стола управляющей, когда заметил движение возле чёрного хода: что-то или кого-то спускали в грузовом лифте. Вот дверцы лифта раскрылись, и санитары вынесли из кабины покрытое тело.

– Кто же это? – спросил он миссис Таттл.

– Миссис Баттон, упокой Господи её душу.

– Вчера вечером мы с ней беседовали, и она была в отличной форме.

– Так всегда и бывает. Неисповедимы пути Господни. Мистер Квиллер, что вы решили насчёт уборки? По понедельникам миссис Джаспер свободна.

– Хорошо, пришлите её.

– Смотрите-ка, кто тут у нас – Зелёный лифт прибыл на первый этаж, и из кабины с котёнком на руках – белым, с рыжими головой и грудкой – вышла Изабелла Уилбертон.

– Ну разве это не самый симпатичнейший, веселейший, замечательнейший зверь из всех, что вам доводилось видеть? – выдохнула она.

– Прелестный котёнок! Как же вы его назовете? – спросила миссис Таттл.

– Это она. Хочу назвать её Пышечкой. Мне её дали в номере 9-В.

– Сколько же ей?

Квиллер бочком отошёл от стола и отправился завтракать.

После завтрака он засел за статью о "Касабланке"; о Графине он больше не думал. Ему предстояло решить нелёгкую задачу: правдиво донести до северных читателей то, во что он сам с трудом верил. На время работы он выставил сиамцев из библиотеки – акт, возмутивший Коко. В знак протеста кот принялся бродить у закрытой двери, то и дело пробуя звук <ррррррррр>. Прослушав в течение получаса нестихающее выступление, Квиллер рывком распахнул двери.

– В чём, собственно, дело? – спросил он.

Коко перебежал в конец прихожей, но его интересовал не выход на террасу, а совсем другое: кровавое мясницкое полотно. Встав на задние лапы и покачивая из стороны в сторону головой, точно кобра, он издал своё утробное ворчание.

– Согласен, мне это тоже не нравится, – сказал Квиллер. Сюжет был отвратителен, а картина висела как-то криво. Подозрительно покалывало над верхней губой -Квиллер решил снять картину с крючка.

Коко вновь встал на задние лапы и принялся нюхать стену. Стена казалась свежевыкрашенной. Квиллер подошёл поближе, провел по ней ладонью, ощущая выбоины и бугорочки, но Коко явно нервничал, стало быть, тут что-то не так. Квиллер снял с лампы абажур и осветил стену чуть сбоку. Подозрения оправдались. Косой свет выявил грубую штукатурку, положенную поверх свежей краски. Большие квадратные буквы тремя неровными строками кричали:

ПРОСТИ

МЕНЯ,

ДИАНА

И подпись: две поставленные «спиной к спине» буквы «Р».

Так вот оно, признание! Готовясь к приезду Квиллера, управляющая домом замазала сакраментальные слова и повесила поверх них картину. Коко, наверное, учуял свежую штукатурку. А может быть, знал, что под картиной находится нечто достойное внимания. Он великолепно вынюхивал всё, что выбивалось из ровной домашней атмосферы.

– Умница, – похвалил Квиллер кота, который отправился на кухню и теперь неподвижно стоял перед пустой тарелкой. Только Квиллер выдал ему поощрение, как в библиотеке зазвонил телефон.

– Эй, Квилл, только что прочитал о тебе в «Зыби»! – прокричал Арчи Райкер.

– Чёрт бы их побрал! – выругался Квиллер. – Мне так не хотелось, чтобы о моих планах узнали конкуренты! Моя легенда: я пишу книгу о «Касабланке» – что, кстати, почти правда – и скрываюсь в городе от суровой северной зимы.

– Когда выпустишь, пришли нам несколько экземпляров, – сказал редактор.

– Сейчас как раз над ней и сижу. Правда, несколько минут назад мою работу прервал домашний сыщик. Нашёл, понимаешь, несколько улик, относящихся к делу об убийстве-самоубийстве, которое произошло в этой квартире.

– Какое убийство? Какое самоубийство? Ты мне ничего о преступлениях не рассказывал.

– Говорят, это была ссора влюбленных, но когда мой Нюхалка разнюхивает различные многозначительные свидетельства, поневоле начинаешь подозревать нечто другое.

– Квилл, держись от этого подальше. Не суйся не в своё дело, – посоветовал Райкер. – У тебя есть «Касабланка», вот и занимайся ею. А если уже закончил, то пока дороги ещё открыты – возвращайся. Снега ещё не было, но снегопады на подходе. Лучше бы канадцы экспортировали нам больше сыра и поменьше своей погоды.

Квиллер промолчал: он терпеть не мог, когда ему указывали, что и как делать.

– Если будешь говорить с Полли, не упоминай, пожалуйста, об убийстве. Она разволнуется, потому что считает преступления заразными, как корь, – попросил он друга.

И повесил трубку. Коко, выпрямившись, сидел на столе и внимательно смотрел на хозяина. Квиллер почувствовал себя неудобно. Давным-давно они с котом изобрели игру со словарём, которая забавляла их обоих.

– Ладно, давай поглядим, что можно сотворить со скрэблом, – обратился он к коту и рассыпал по картонному столику фишки с буквами. – Выуживай буквы, а я попробую составить слово.

Коко близоруким взглядом смотрел на маленькие квадратики, но не двигался. Однако стоило Квиллеру начать самому выбирать фишки, кот тотчас понял идею и вытащил Т, О, К, Л, Д, А и В. Квиллер составил «водка».